Полномочия адвоката в уголовном процессе

метки: Адвокат, Социальный, Обеспечение, Уголовный, Право, Защита, Человек, Подозреваемый

Актуальность исследования заключается в том, что деятельность юриста осложняется отсутствием достаточно проработанных механизмов реализации прав и законодательной системы в целом. В частности, считается, что сложно реализовать полномочия по сбору и представлению доказательств.

Эта работа непосредственно связана с защитой гражданина в уголовном процессе. О трудностях, с которыми сталкивается адвокат (защитник) при защите подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. В уголовном процессе он представляет не интересы правосудия, не свои собственные, а интересы гражданина, оказавшегося в стрессовой ситуации, перед лицом карательной судебной системы.

Хотя полномочия защитника строго регламентируются ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации), на практике часто подвергаются ограничениям, отклоняются от норм законодательства в части их реализации.

Поскольку защитник реализует свои процессуальные права на этапе предварительного следствия, в судебном процессе, при решении вопросов, связанных с исполнением приговора и не только, крайне важно, чтобы он постоянно мог в полной мере пользоваться правами, которыми обладает законодатель ему приписывают.

Актуальность работы подкрепляется тем, что ежедневно в России наблюдается количество случаев незаконного ограничения основных прав гражданина — подозреваемого или обвиняемого, например, в фазе задержания и при выборе профилактическая мера — увеличивается. В связи с этим возрастает важность роли адвоката, гарантирующего соблюдение прав гражданина, подозреваемого в совершении преступления, или обвиняемого. Актуальность исследования обусловлена ​​большим количеством случаев нарушения, ограничения полномочий адвоката (защитника) по уголовным делам, санкционированным нормативными актами.

Предметом исследования является правовой статус защитника с точки зрения современного российского законодательства.

Предмет исследования — правовые аспекты реализации полномочий адвоката в уголовном судопроизводстве.

Целью выпускной квалификационной работы является изучение проблем реализации полномочий адвоката в уголовном процессе, то есть изучение проблем, с которыми сталкивается адвокат по уголовным делам с момента принятия им на себя обязательств по защите своего клиента.

Домашнее задание:

1. Рассмотрим роль юристов в системе уголовного правосудия.

Маркетинговые исследования в гостиничном бизнесе

... в любой маркетинговой системе гостиницы — процесс ... исследование — Маркетинговые исследования обеспечивают информационную базу для принятия правильных управленческих решений и позволяют выявить: — проблемы, мешающие эффективному ведению бизнеса; ... работает гостиничное предприятие. ... реализации новой услуги. Существуют различные типы экспериментов, среди которых наиболее распространены полевые (проводятся в ...

2. Определить право подозреваемого на защиту и роль адвоката.

3. Проанализировать проблемы реализации полномочий адвоката для беспрепятственных встреч с клиентом.

4. Определите проблему запугивания и давления на адвокатов.

5. Рассмотрим особенности реализации адвокатом полномочий по сбору доказательств

6. Выяснить особенности реализации полномочий защитника на этапе исполнения приговора.

7. Определить механизмы совершенствования правового обеспечения реализации полномочий адвокатов в уголовном судопроизводстве .

Новизна исследования заключается в том, что в работе освещена судебная практика в отношении нарушения ст. 53 УПК РФ и ограничение (оригинальное толкование) норм права представителями силовых структур.

также необходимо понимать и раскрывать механизм нарушения закона со стороны следственных органов, виды преступлений и их характер.

Рассматриваемая проблема практически не освещена в отечественной и зарубежной литературе. Причина тому — широкий спектр правовых актов, регулирующих способы защиты нарушенных прав юриста. Зарубежное законодательство по этому вопросу отличается от законодательства Российской Федерации, поэтому практика и теория других стран остались за рамками исследования.

Нормативной базой исследования послужили ратифицированные в России международные нормативные правовые акты и российское законодательство, а также судебная практика.

Теоретическую основу исследования составляют монографии и периодические издания отечественных авторов по избранной тематике.

Глава 1. Теоретические основы реализации полномочий адвоката в уголовном процессе

1.1. Адвокатура в системе уголовного правосудия

Согласно российскому законодательству, некоторые представители юридической профессии, а именно юристы, наделены особым статусом.

По мнению Рагулина А.В., под правовым статусом защитника следует понимать юридически закрепленное положение этого субъекта в обществе, определяемое упорядоченным набором предоставленных ему прав, возложенных на него обязанностей и гарантий его деятельности.

Для получения статуса адвоката необходимо быть членом адвокатской палаты и соблюдать ряд условий. Статус адвоката дает его обладателю ряд прав и привилегий, но также накладывает и обязательства, такие как, например, запрет на работу в качестве наемного сотрудника (за исключением научной, творческой и преподавательской деятельности), и таким образом адвокат либо осуществляет свою трудовую деятельность в индивидуальном порядке, либо в качестве члена адвокатского образования.

Согласно российскому законодательству адвокатская палата – это негосударственная некоммерческая организация, основанная на членстве адвокатов и коллективно представляющая их интересы в отношениях с государством. Она несет ответственность за то, что все ее члены удовлетворяют профессиональным требованиям и соблюдают Кодекс профессиональной этики адвоката, и определяет порядок оказания бесплатной юридической помощи гражданам.

Адвокатские палаты есть во всех 85 субъектах Российской Федерации.

Также существует Федеральная палата адвокатов Российской Федерации (ФПА).

ФПА объединяет адвокатские палаты субъектов Российской Федерации на основе коллективного членства. В совокупности члены всех адвокатских палат РФ составляют независимое и самоуправляемое профессиональное сообщество – адвокатуру. ФПА коллективно представляет и отстаивает интересы адвокатов и адвокатских палат в их отношениях с органами государственной власти.

Конституционное право Российской Федерации Народная правотворческая ...

... Булаков. 1. Реализация народной правотворческой инициативы граждан в проведении референдума Согласно Федеральному конституционному закону (далее – ФКЗ) от 28 июня 2004 года "О референдуме Российской Федерации" референдум Российской Федерации - всенародное голосование граждан ...

Современный этап развития института профессиональных прав адвоката напрямую связан с принятием УПК РФ (2001 г.), ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (2002 г.) [5] , Кодекса профессиональной этики адвоката (2003 г.) (Далее — КПЭА), а также ряда иных нормативно-правовых актов, регламентирующих деятельность адвоката-защитника, вследствие чего существенно расширились его профессиональные права, а развитие этого института вышло на качественно новый уровень[6] .

На протяжении всей своей истории, адвокатура занимает особое место в социально-общественной и государственной структуре. В первую очередь, это связано со спецификой правового и социального статуса адвокатуры. К профессии адвоката предъявляют самые высокие требования соблюдения профессиональной этики и стандартов поведения. Соблюдение адвокатом этических норм призвано укрепить не только доверие к институту адвокатуры, но, и направлено на укрепление общего уровня морали общества.

Важнейшим достижением стало установление в положениях российского законодательства основ правового статуса адвоката-защитника и новой системы его профессиональных прав, гарантий независимости и сохранности адвокатской тайны.

Однако, несмотря на вышеприведенные позитивные черты, практическая реализация полномочий адвоката-защитника, в силу целого ряда причин в настоящее время является затруднительной. Во многом это связано с правовыми проблемами регламентации полномочий и организационными проблемами реализации.

Адвокатская деятельность и ее правовая основа, членство в адвокатуре строго регламентированы законодательно, а именно Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», а также Кодексом профессиональной этики адвоката (КПЭА – документом, принятом на всероссийском съезде адвокатов).

В законе предписывается «честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами».

Доверитель может отказаться от услуг адвоката или сменить адвоката в любой момент. Адвокат же, напротив, связан профессиональным долгом в отношении доверителя, и не может отказаться от его защиты по собственному выбору.

Вне зависимости от того, членом какой из адвокатских палат Российской Федерации является адвокат, он вправе осуществлять адвокатскую деятельность на территории всей страны и пользоваться одинаковыми правами и привилегиями. К последним относятся положение о том, что не допускается обыск жилых и служебных помещений, используемых адвокатом, а также проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката без специального решения суда.

Адвокат может вступить в дело в качестве защитника не только по приглашению самого подозреваемого, но и иных лиц по поручению или с согласия с его стороны, либо по назначению дознавателя, следователя или суда с оплатой труда адвоката государством («адвокат по назначению»).

В этом качестве адвокат имеет право на неограниченное число конфиденциальных свиданий с находящимся под стражей подзащитным.

Судебная защита прав и свобод личности Предмет: Правоведение

... судебной защиты прав и свобод военнослужащих Российской Федерации. И.Б. Цымбаренко, "Российский военно-правовой сборник" № 1, апрель 2004. Правовые основы судебной защиты прав и свобод военнослужащих в международном праве. И.Б. Цымбаренко, "Право в Вооруженных Силах", № 1, январь 2004. Судебная защита прав и свобод личности: ...

Вне зависимости от того, был ли адвокат приглашен частным образом или по назначению дознавателя, следователя или суда, он выступает в качестве профессионального советника по правовым вопросам и представителя подзащитного на протяжении производства предварительного расследования и во время судебного разбирательства в интересах своего подзащитного, исходя исключительно из его интересов и на основании его прямых инструкций.

Адвокат не может подвергаться личному обыску при посещении места заключения без достаточных фактических оснований, которые сотрудники пенитенциарного учреждения обязаны мотивировать по его требованию.

Важнее всего то, что работа адвоката и его отношения с доверителем и органами государственной власти основываются на принципе адвокатской тайны, которая и является основанием для всех вышеприведенных прав и привилегий.

Соответственно, адвокат одновременно и связан, и защищен этим принципом, и не может быть допрошен дознавателем, следователем, судом или кем-либо еще об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с работой над конкретным делом. Этот принцип запрещает адвокату выступать свидетелем по делу. И наоборот, адвокат не может представлять доверителя в деле, в рамках которого он дал показания в качестве свидетеля.

Фактически закон отводит адвокату особое место и роль в системе уголовного правосудия: адвокат выступает защитником прав человека, оказавшегося один на один с государственным аппаратом, перед которым стоит задача раскрыть преступление, установить преступника, привлечь его к ответственности и установить его виновность либо невиновность в рамках судебного разбирательства.

Именно в сфере уголовного судопроизводства права и законные интересы не только подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, но и любого другого лица, вовлеченного в сферу уголовного судопроизводства, могут быть нарушены или ограничены в силу наличия властных полномочий у должностных лиц, государственных органов и суда.

Адвокат является связующим звеном между правоохранительной системой с одной стороны, со всеми ее возможностями и полномочиями задерживать, помещать под стражу, допрашивать, проводить судебное разбирательство и, в случае доказанности вины, наказывать, и, с другой стороны, конкретным человеком и его правами, гарантированными международным правом и Конституцией Российской Федерации, включая запрет на произвольное или незаконное задержание и арест, запрет на применение пыток, а также право на справедливое судебное разбирательство.

Адвокат играет решающую роль в защите прав человека, подозреваемого в совершении преступления, что было особо отмечено международными экспертами– и сталкивается с особенно сложной задачей, когда различные элементы системы правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, выступают единым фронтом и прибегают к нарушениям прав подозреваемого.

Полное и последовательное соблюдение вышеприведенных правил и принципов является необходимым условием справедливого судебного разбирательства. Взаимоотношение адвоката с подзащитным уязвимо во многих отношениях, и оно остается полноценным только при условии уважения и добросовестного соблюдения вышеупомянутых принципов и правил со стороны государственных органов. Оно может быть легко подорвано, если сотрудники наделенных огромными полномочиями органов делают выбор не следовать этим правилам, и именно это является основной проблемой данного исследования.

Международные акты о праве человека и гражданина на социальное обеспечение

... соответствие с международными стандартами создает тот факт, что Россией не ратифицирована ни одна из конвенций, содержащих универсальные положения о гарантиях социального обеспечения. Однако п. 4 ст. 15 ... безработными по не зависящим от них обстоятельствам" (1934). Проблемам обеспечения трудовых прав и социальной защиты пожилых людей посвящена Рекомендация МОТ N 162 "О пожилых трудящихся" (1980). ...

1.2. Право подозреваемого на защиту и роль адвоката

Человек, которому предъявлено обвинение в совершении преступления, особенно если он заключен под стражу, уязвим во многих отношениях. Международное право и стандарты в области прав человека наделяют его рядом важнейших, основополагающих прав, призванных оградить его от возможного злоупотребления со стороны сотрудников системы уголовного правосудия. Наиболее важными правами являются те, которые касаются права на защиту и определяют роль адвоката, а также определяют обязательства государства по отношению к подозреваемому и его защитнику.

Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод («Европейская конвенция по правам человека», ЕКПЧ) предусматривают целый ряд прав, обуславливающих справедливость судебного разбирательства.В их числе право каждого на равенство перед судом [20] , презумпцию невиновности до той поры, пока вина не доказана в законном порядке[21] , право защищать себя лично или через свободно выбранного защитника[22] , общаться со своим защитником в условиях конфиденциальности[23] , и право не быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным[24] . Право на защиту включает в себя право на бесплатную юридическую помощь, «когда интересы правосудия того требуют»[25] . Во всех обстоятельствах подозреваемому должен быть гарантирован быстрый доступ к защитнику[26] . Обвиняемый имеет право на добросовестную защиту, и если предоставленный государством защитник не смог защитить своего доверителя эффективно, это может повлечь за собой ответственность самого государства[27] .

Роль юриста является ключевой с точки зрения реализации и защиты всех этих прав, что подчеркивается в «Основных принципах, касающихся роли юристов», – документе, принятом на Восьмом Конгрессе Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 27 августа – 7 сентября 1990 года).

«Основные принципы, касающиеся роли юристов» («Основные принципы») устанавливают, что правительства государств должны гарантировать обеспечение таких условий, чтобы юристы:

• а) могли выполнять все свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства;

• б) могли совершать поездки и беспрепятственно консультироваться со своими клиентами внутри страны и за ее пределами;

— в) не подвергались судебному преследованию и судебным, административным, экономическим или другим санкциям за любые действия, совершенные в соответствии с признанными профессиональными обязанностями, нормами и этикой, а также угрозам такого преследования и санкций».

Развивая эти положения, «Основные принципы» называют ряд специфических гарантий, которые должно предоставить государство, в частности:

• когда «возникает угроза безопасности юристов в результате выполнения ими своих функций, власти обеспечивают им надлежащую защиту»;
• «юристы не отождествляются со своими клиентами или интересами своих клиентов в результате выполнения ими своих функций»;
• «ни один суд … не отказывается признавать права юриста … за исключением тех случаев, когда юристу было отказано в праве выполнять свои профессиональные обязанности в соответствии с национальным правом и практикой и в соответствии с настоящими принципами»;
• «юристы пользуются гражданским и уголовным иммунитетом в отношении соответствующих заявлений, сделанных добросовестно в суде».

Государства также должны принять меры к тому, чтобы юристы, участвующие в подаче жалоб или расследовании нарушений прав человека, были защищены от жестокого обращения, запугиваний и преследования.

Профессиограмма адвоката

... двух лет, сдал квалификационный экзамен, получил свидетельство о праве заниматься адвокатской деятельностью, принят Присягу адвоката Украины. Исключается работа адвоката по совместительству в суде, прокуратуре, государственном нотариате, ... правонарушителя с обществом: до первого допроса подозреваемого или обвиняемого имеет с ним свидание с глазу - на глаз, а после первого допроса - без ограничений ...

По сути, «Основные принципы» детализируют общее положение, обеспечивающие адвокатам возможность эффективно выполнять функции и обязанности по отношению к своим доверителям. Комитет ООН по правам человека также подчеркивает, что «адвокаты должны иметь возможность консультировать и представлять лиц, обвиняемых в уголовном преступлении, в соответствии с общепризнанными принципами профессиональной этики без каких бы то ни было ограничений, воздействия, давления или неправомерного вмешательства с какой бы то ни было стороны». Так же и Комитет министров Совета Европы обращает особое внимание на то, что «следует принять все необходимые меры для того, чтобы уважалась, защищалась и поощрялась свобода осуществления профессии адвоката без дискриминации и неправомерного вмешательства со стороны органов власти или общественности, в особенности в свете соответствующих положений Европейской конвенции по правам человека». В основе всех этих требований – принцип независимости адвокатов, на который указывается в преамбуле «Основных принципов».

Российское законодательство также содержит гарантии соответствующих ключевых прав, включая процессуальные нормы и правовые гарантии, призванные обеспечить возможность пользоваться этими правами.

Конституция Российской Федерации гласит, что «международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Она также признает и гарантирует «права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права» (часть 1 ст. 17), благодаря чему они могут быть прямым образом применены согласно российскому законодательству. Кроме того, статья 19 Конституции гарантирует всем равенство перед законом и судом.

Каждый имеет право защищать свои права и свободы «всеми способами, не запрещенными законом» (статья 45).

Статья 46 Конституции гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод. Статья 48 предусматривает право на квалифицированную юридическую помощь, которая в случае задержания или помещения под стражу должна предоставляться с момента задержания. Любой человек считается невиновным, пока его вина не будет доказана в соответствии с законом по решению суда. «Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность», и любые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу (статья 49).

Государственная служба в органах внутренних дел Российской Федерации

... государственной службы сложилась в начале 90-х годов ХХ века. Понятие «государственная служба» в юридической литературе толкуется по-разному: как социально-правовой институт; систему органов государства; вид деятельности человека. В качестве правового института государственная служба представляет ...

Статья 59 запрещает использование доказательств, полученных незаконным путем. Сюда входят и доказательства, полученные с помощью пыток и других форм жестокого обращения – которые прямым образом запрещены статьей частью 2 статьи 21 Конституции РФ.

Детали некоторых из этих прав и соответствующие процессуальные гарантии прописаны в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (УПК РФ).

Согласно УПК РФ, каждому человеку, ставшему участником уголовного судопроизводства (в том числе тому, кто заключается под стражу, кому предъявляются обвинения, кто предстает перед судьей либо допрашивается в качестве свидетеля в уголовном деле) должны быть разъяснены его права [34] . Статья 16 УПК гарантирует право на защиту каждому подозреваемому и обвиняемому с самого начала уголовного судопроизводства. Согласно п. 3 ч. 3 статьи 49 УПК РФ «Защитник участвует в уголовном деле … с момента фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления». Однако на практике сотрудники правоохранительных органов часто дают подозреваемому возможность увидеться с адвокатом только в момент помещения в камеру ИВС или СИЗО, а не ранее в момент задержания.

Кроме того, каждый подозреваемый в уголовном преступлении имеет право на конфиденциальные свидания со своим защитником без ограничения их числа и продолжительности, в том числе до первого допроса. Согласно части 4 статьи 92 УПК РФ продолжительность свидания в некоторых делах может быть ограничена до двух часов.

Свидетель в уголовном деле также имеет право пригласить адвоката на время допроса дознавателем или следователем, а также для присутствия во время любых иных следственных действий (например, при посещении места преступления или при перекрестном допросе).

Стремление привести с собой адвоката на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу является достаточно обычным явлением. Это связано с дефицитом доверия к системе уголовного правосудия среди обычных российских граждан и страхом подвергнуться давлению со стороны следователя, или оказаться обвиняемым по прибытии на допрос после вызова в качестве свидетеля, и не иметь в этот момент возможности воспользоваться услугами адвоката по собственному выбору.

Российское законодательство гарантирует каждому право выбрать себе защитника или пригласить нескольких адвокатов одновременно (ст. 50 УПК РФ), однако в случае предоставления бесплатного адвоката государством права на выбор конкретного защитника не предусматривается.

Подозреваемый, обвиняемый также вправе отказаться от помощи защитника. При этом отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда (ст.52 УПК РФ).

Отказ от защитника оформляется в письменном виде. С точки зрения дознавателя, следователя и представителя гособвинения присутствие адвоката является желательным в том отношении, что в суде обвиняемый может отказаться подтвердить данные ранее показания, и если они не подписаны адвокатом, то они не смогут быть приняты судом в качестве доказательства. Напротив, представленные в суде показания, данные обвиняемым ранее, на этапе предварительного расследования, и подписанные адвокатом, как правило будут приняты судом, даже если обвиняемый заявит, что они были получены под пыткой или иным незаконным способом (п.1 части 2 ст. 75 УПК РФ).

Профессиональная этика адвоката

... Если адвокат не уверен в том, как действовать в сложной этической ситуации, он имеет право обратиться в Совет соответствующей адвокатской палаты субъекта Российской Федерации ... первый ПРИНЦИПЫ И НОРМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ АДВОКАТА Статья 1 Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, ...

УПК РФ предусматривает возможность назначения защитника для подозреваемого, обвиняемого дознавателем, следователем или судом, и в этом случае стоимость услуг адвоката покрывается государством (часть 5 статьи 50); не существует строгих условий (например, проверки материального положения), согласно которым решается вопрос о предоставлении бесплатной правовой помощи, и назначение бесплатного адвоката возможно для всех подозреваемых и обвиняемых в уголовных делах.

В ряде категорий уголовных дел участие защитника предписано в обязательном порядке (например, когда лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет).

В таких случаях, когда присутствие адвоката, приглашенного подозреваемым или обвиняемым, невозможно в течении 24 часов с момента задержания, УПК РФ предписывает следователю «принять меры по назначению защитника» (статья 50).

Далее мы рассмотрим, как эти положения закона могут использоваться сотрудниками дознания или следствия в нарушение прав подозреваемого с тем, чтобы не допустить приглашения ими адвоката по собственному выбору, либо не допустить свидания адвоката с доверителем.

Глава 2. Проблемы практики реализации полномочий адвоката в уголовном процессе

2.1. Реализация полномочий адвоката на беспрепятственные встречи с доверителем

На основании п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…» адвокат вправе беспрепятственно встречаться со своим доверителем наедине в условиях, обеспечивающих конфиденциальность (в том числе в период его содержания под стражей), без ограничения числа свиданий и их продолжительности. В п.1 ч.1 ст. 53 УПК РФ также указывается, что защитник имеет право иметь с подозреваемым, обвиняемым свидания в соответствии с п. 3 ч. 4 ст. 46 и п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК РФ.

Следует отметить, что порядок предоставления свиданий с подозреваемым или обвиняемым регламентируется и положениями ФЗ от 15 июля 1995 г. №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (Далее — ФЗ «О содержании…»).

Существуют также ведомственные нормативно-правовые акты, регламентирующие порядок предоставления защитникам свиданий с подзащитными. Так, в соответствии с п. 145 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы «Свидания подозреваемого или обвиняемого с защитником осуществляются наедине без разделительной перегородки и без ограничения их количества и продолжительности. Свидания могут проводиться в условиях, позволяющих сотруднику СИЗО видеть подозреваемого или обвиняемого и защитника, но не слышать» [38] .

Следует отметить, что факты недопуска адвоката к своим подзащитным как содержащимся в следственных изоляторах, так и содержащимся в исправительных учреждениях на практике являются широко распространенными.

Адвокаты часто сталкиваются с тем, что сотрудники ИУ или СИЗО не допускают их на свидание с подзащитными под различными предлогами: вывоз подзащитного в другое учреждение или в суд (хотя фактически он не осуществлялся), нахождение подзащитного в т.н. «карантине», «в транзитной камере», штрафном изоляторе, наличие в месте содержания под стражей «чрезвычайного происшествия» и т.п. В ряде случаев отказ в предоставлении свидания с подзащитными вообще не мотивируется.

Адвокатская этика

... нашей стране Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» установил, что кодек профессиональной этики адвоката будет единым для всего адвокатского сообщества. Принимать его будет Всероссийский съезд ...

Так, адвокат Прозоров В.В. обратился в Завьяловский районный суд УР с заявлением о признании решения начальника ФКУ ИК-3 УФСИН России по ЯНАО (далее по тексту также — ФКУ ИК-3) Задорожного А.Е. об отказе в предоставлении свидания с осужденным Истоминым В.В. незаконным, нарушающим права и свободы заявителя, создающим препятствие к осуществлению гражданином его прав.

Судом установлено, что Прозоров В.В. обратился к начальнику ФКУ ИК-3 Задорожному А.Е. с заявлением о предоставлении краткосрочного свидания со своим доверителем – осужденным Истоминым В.В. Решением начальника ФКУ ИК-3 Задорожного А.Е., со ссылкой на п.70 ПВР ИУ, Прозорову В.В. в предоставлении свидания с осужденным было отказано, поскольку первое свидание может быть предоставлено после прибытия осужденного в отряд из карантинного помещения.

Сведений о том, что в ФКУ ИК-3 был введён режим особых условий в порядке ст.85 УИК РФ, материалы дела не содержат, в связи с чем действия начальника ФКУ ИК-3 Задорожного А.Е., выразившиеся в отказе адвокату Прозорову В.В. предоставить возможность встречи с осужденным Истоминым В.В., отбывающим наказание в исправительном учреждении, защиту которого заявитель осуществлял на основании заключенного соглашения, нарушают права заявителя на выполнение возложенных на него полномочий по оказанию квалифицированной юридической помощи Истомину В.В.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что отказ начальника ФКУ ИК-3 Задорожного А.Е. предоставить адвокату Прозорову В.В. свидание с осужденным Истоминым В.В., защита интересов которого ему была поручена, является незаконным и администрация ФКУ ИК-3 обязана устранить допущенное нарушение закона, предоставив возможность встречи Прозорова В.В. с осужденным Истоминым В.В., отбывающим наказание в ФКУ.

Адвокаты также зачастую сталкиваются с тем, что в учреждениях, обеспечивающих содержание подозреваемых и обвиняемых под стражей, от адвокатов-защитников требуют представление справки от органов следствия, о том, что они допущены к участию в уголовном деле, либо указывают, что на ордере должна стоять печать следственного или судебного органа с подписью следователя или судьи, подтверждающие, что адвокат является защитником конкретного лица по уголовному делу. Кроме того, отметим, что на практике встречаются и случаи противоправного прерывания свиданий адвоката-защитника с подзащитным, в результате чего защитниками даже был изобретен оригинальный, хотя и не регламентированный положениями законодательства способ – пристегивание самого себя наручниками к своему подзащитному [42] .

Известно, что согласно законодательству, адвокат вправе посещать подзащитного в СИЗО без разрешений каких-либо должностных лиц, нужно только предъявить ордер и удостоверение. Никаких других документов на право оказания помощи подзащитному у адвоката никто требовать не вправе.

Определением конституционного суда РФ от 22.04.2010 № 596-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Щедрина Артура Анатольевича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 49 и частью первой статьи 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» было отказано в принятии к рассмотрению жалобы, поскольку она не отвечает ФКЗ РФ «О конституционном Суде РФ» о допустимости жалобы в Конституционный Суд РФ. Конституционный суд пояснил, что обязанность защитника предъявить ордер на ведение дела от доверителя не дает права на ограничение или отказ в посещении, и не ставится в зависимость от конкретного должностного лица, или органа. Процесс отвода защитника строго регламентирован, и должностное лицо, ведущее дело исключительно по своему желанию не имеет возможности осуществить отвод.

Весь процесс – право адвоката неограниченно по времени и количеству раз посещать подзащитного в СИЗО, имеет уведомительный, а не разрешительный порядок вступления в дело адвоката. То есть адвокат в Российской Федерации должен говорить: «Прошу уведомить сотрудников СИЗО о том, что я вступаю в дело в качестве защитника». Вместо: «Прошу выдать мне разрешение на посещение гражданина (прим.) Петрова И.И.». Так как согласно части 4 статьи 49 УПК РФ адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника с момента предъявления удостоверения адвоката и ордера. Далее – вступив в дело, адвокат вправе иметь с подзащитным свидания в соответствии с пунктом 3 части 4 статьи 46 и пунктом 9 части 4 статьи 47 УПК РФ.

Адвокат не должен сталкиваться с ситуацией, когда должностное лицо органа предварительного следствия, в производстве которого находится уголовное дело, выдает «разрешительный документ» для осуществления свидания с подзащитным. Это незаконно.

По данному вопросу в 2001 году адвокат Юрий Костанов добился важнейшего решения Конституционного суда РФ. Костанов Ю.А. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с жалобой о признании незаконным пункта 149 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно — исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденных Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 12 мая 2000 г. N 148 (в редакции Приказа Минюста РФ от 21.02.2002 N 55) по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации в части, устанавливающей, что свидания подозреваемым или обвиняемым предоставляются с адвокатом, участвующим в деле в качестве защитника, по предъявлении им документа о допуске к участию в уголовном деле, выданного лицом или органом, в производстве которых находится уголовное дело. В постановлении от 25 октября 2001 года (№14-П) КС указал: «Реализация права подозреваемого и обвиняемого пользоваться помощью адвоката (защитника), в том числе иметь с ним свидания, не может быть обусловлена соответствующим разрешением лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело».

Но на практике встречаются следующее: начальник Управления ФСИН по Москве Тихомиров А.Н. направил в СИЗО Москвы письмо от 25.06.2013 г. N 50/ТО/1/18-123 (Приложение с.77) о том, что «адвокат получает статус защитника с момента совершения взаимных действий с лицом, в производстве которого находится уголовное дело, по допуску адвоката и участию в нем». Т.е. чтобы адвоката допустили в СИЗО для встречи с подзащитным, он обязан совершить названные Тихомировым «взаимные действия» со следователем или судьей.

Это является воспрепятствованием адвокатам осуществлять свои функции защитника, поскольку они без «взаимных действий» со следователем, дознавателем либо судьей уже не могут пройти в СИЗО и оказать помощь подзащитному.

Поскольку в ст. 18 ФЗ «О содержании…» указывается, что «свидания предоставляются защитнику по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. Истребование у адвоката иных документов запрещается», вышеприведенные факты однозначно должны быть расценены как грубейшие нарушения действующего законодательства и профессиональных прав адвоката-защитника, а также обвиняемого, а потому, подобные факты должны быть обжалованы вышестоящему руководству соответствующих учреждений либо в суд.

Однако следует заметить, что указание на удостоверение адвоката и ордера как на единственные документы, требующиеся для встречи адвоката-защитника с подзащитным, находящимся под стражей, по нашему мнению, должно быть сделано и в тексте ФЗ «Об адвокатской деятельности…».

Сопоставительный анализ положений ст. 46 и ст. 92 УПК РФ и п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…» позволяют сделать вывод о том, что п.3 ч.4 ст. 46 и ч.4 ст. 92 УПК РФ вступают в противоречие с п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…», поскольку в них, с одной стороны, не содержится указание на то, что свидания адвоката-защитника с подозреваемым не подлежат ограничению по их числу и продолжительности, с другой стороны, нормы УПК РФ содержат в себе возможность ограничения свидания адвоката-защитника, производимого до первого допроса подозреваемого, интервалом времени равным двум часам.

Представляется, что в силу того, что положения с п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…» содержат в себе больший объем прав, чем ст. 46, 53 и ст. 92 УПК РФ, а также, поскольку ФЗ «Об адвокатской деятельности…» был принят позднее УПК РФ и его предназначение состоит в специальном регулировании правового положения адвоката-защитника, нормы ФЗ «Об адвокатской деятельности…» имеют приоритет над нормами УПК РФ, позволяющими ограничивать количество и продолжительность свидания адвоката-защитника с его подзащитным.

При разрешении коллизии между ст. 46, 53 и ст. 92 УПК РФ и п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…» приоритет, в силу правовой позиции, сформулированной в Определении Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 г. № 439-О:

«О безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом»и Определении от 21 октября 2008 г. № 673-О-О:

«В своем Определении от 8 ноября 2005 года N 439-О Конституционный Суд Российской Федерации, опираясь на ранее сформулированную им позицию, отметил, что приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации перед другими федеральными законами не является безусловным. В частности, он может быть ограничен правилами о том, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.»

…должен отдаваться п. 5 ч.3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности…», вследствие чего ограничение свиданий адвоката-защитника с подозреваемым по их числу и продолжительности, а также ограничение продолжительности свидания подозреваемого и его защитника на основании ч.2 ст. 92 УПК РФ, является не соответствующим Конституции РФ.

Адвокат – это лицо процессуальное, и посещение им подозреваемого или обвиняемого в местах содержания под стражей преследует цель, урегулированную Конституцией РФ и положениями УПК РФ: оказание квалифицированной юридической помощи. Поэтому представляется, что адвокат-защитник должен иметь все возможности для оказания квалифицированной юридической помощи, в частности, возможность эффективно работать совместно с подзащитным с материалами уголовного дела и иными документами. Значительную помощь адвокату-защитнику в этом могут оказать персональные компьютеры (в т.ч. ноутбуки), на которые могут быть перенесены, например, в виде фотокопий, материалы уголовных дел, на которых могут находиться огромные базы нормативных актов и иная не запрещенная законом информация.

Однако, 21 апреля 2011 г. был опубликован текст ФЗ «О внесении изменений в ФЗ «О содержании…», которым ч. 1 ст. 18 указанного ФЗ была изложена в редакции, содержащей в себе прямой запрет на пронос защитнику на территорию места содержания под стражей любых технических средств, которые позволяют осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись. В то же время нормой санкционировано использование в отсутствие содержащихся под стражей лиц копировально-множительной техники, компьютеров и фотоаппаратуры для снятия копий с материалов уголовных дел в отдельном, специально определяемом помещении.

Таким образом, адвокату-защитнику фактически запрещено проносить на территорию мест содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых (СИЗО, ПФРСИ, ИВС) мобильные телефоны, станции радиосвязи, пейджеры, а такжекиноаппаратуру, видеокамеры, диктофоны, цифровые фотоаппараты с функцией аудиозаписи и видеозаписи, ноутбуки с функцией аудиозаписи и видеозаписи. По сути, получается, что любая современная аппаратура, которой адвокаты-защитники пользуются в повседневной работе, в СИЗО теперь находится под запретом, т.к. трудно себе представить современный цифровой фотоаппарат или ноутбук без функции видеозаписи или аудиозаписи. В итоге, упомянутый выше закон фактически лишил адвоката-защитника права проносить в СИЗО ноутбук для эффективной работы совместно с подзащитным с материалами уголовного дела.

В связи с этим очевидно, что принятие закона в вышеприведенной редакции противоречит целому ряду действующих в настоящее время международных и российских правовых норм, а именно: п. «b» ч.3 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, п. «b» ч.3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах [47] ; ст. 16 «Основных положений о роли адвокатов», рекомендациях Комитета министров Совета Европы «О свободе осуществления профессии адвоката»[48] .

Кроме того, согласно ч. 2 ст. 55 Конституции РФ на территории России не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. При этом, конституционно-правовой смысл ст. 48 Конституции РФ, предусматривает право каждого на квалифицированную юридическую помощь – т.е. помощь квалифицированного специалиста – адвоката, обладающего всем спектром профессиональных прав, с помощью которых он имеет возможность такую помощь оказывать.

Рассматриваемый закон противоречит и ч.3 ст. 47 УПК РФ, в соответствии с которой обвиняемый вправе самостоятельно защищать свои права и иметь достаточное время и возможность для подготовки к защите. Таким образом, вышеупомянутый закон посягает и на профессиональное право адвоката-защитника на использование всех не запрещенных средств и способов защиты. Ограничения на использование адвокатом-защитником технических средств в процессе оказания юридической помощи подзащитному, без сомнения, носят консервативный и дискриминационный характер, принижают его процессуальный статус, ставят его внеравное положение с другими участниками уголовного судопроизводства, чем нарушается принцип равноправия сторон, закрепленный в ч.4 ст. 15 УПК РФ.

Следует отметить, что судебная практика последних лет показала, что закрепленные в законодательстве права граждан на квалифицированную помощь выше ведомственных интересов. В частности, в решении Верховного Суда РФ от 31 октября 2007 г. № ГКПИ07-1188прямо указывается, что запрет на использование защитником технических средств нельзя обосновывать подозрениями возможности их применения для воспрепятствования расследованию дела.

В решении от 15 апреля 2009 г. № ГКПИ09-13Верховный Суд РФ разъяснил, что адвокат вправе пользоваться техническими средствами при посещении доверителя в местах содержания под стражей [51] . Даже без учета этих решений Верховного Суда РФ адвокат-защитник имел возможность по разрешению начальника СИЗО использовать ноутбук для совместной работы над материалами дела со своим доверителем, причем этой возможностью при работе над многотомными уголовными делами адвокаты активно пользовались, и в большинстве случаев такие разрешения адвокатам выдавались. Теперь же закон запретил любое использование ноутбука совместно с подзащитным.

Разрешение на пользование компьютерами в отсутствие подозреваемого и обвиняемого, причем в отдельном помещении, определенном администрацией места содержания под стражей, о котором идет речь в ст. 18 Закона, лишено всякого практического смысла, за исключением лишь того, что ноутбук поможет что называется «скрасить досуг» адвокату-защитнику, или позволить ему заниматься другими делами, т.е. сэкономить его рабочее время, учитывая, что ждать вывода своих подзащитных из камер СИЗО адвокатам нередко приходится по 2-3 часа.

Следует также отметить, что решением Верховного Суда РФ пункты 76, 80 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 3 ноября 2005 г. № 205, запрещающие пронос адвокатами в места лишения свободы технических средств, признаны недействующими, однако это решение касается лишь мест отбывания уголовных наказаний, а не мест содержания под стражей в период предварительного следствия и судебного рассмотрения уголовных дел.

В связи с вышеизложенным полагаем необходимым изложение положений ФЗ «Об адвокатской деятельности…» а также абз.1 ст. 18 ФЗ «О содержании…» в редакции, которая бы позволяла адвокату-защитнику использовать технические средства при встрече с подзащитным в местах его принудительной изоляции, соблюдая при этом положения законодательства об ограничении права лиц, находящихся под стражей на общение с внешним миром.

2.2. Проблема устрашения и давления на адвокатов

Об устрашении и давлении на адвокатов со стороны сотрудников системы уголовного правосудия становится известно во всех регионах Российской Федерации. Такая ситуация препятствует реализации полномочий адвокатов.

Бывший Специальный докладчик по вопросу о независимости судей и адвокатов Леандро Депуи отметил в своем докладе после визита в Российскую Федерацию в мае 2008 года, что «существует тенденция отождествлять адвокатов с интересами и деятельностью их поручителей. В связи с этим Специальный докладчик также получил сведения о конкретных случаях, когда должностные лица запугивали защитников в уголовных процессах». Данная проблема широко обсуждалась многими, в том числе самими российскими адвокатами.

Среди организаций, которые высказывали глубокую озабоченность этим вопросом, была и Федеральная Палата Адвокатов. ФПА сообщает, что по всей Российской Федерации адвокаты регулярно становятся жертвами давления и нарушений со стороны сотрудников правоохранительных органов, а в последние годы наблюдается рост подобных случаев. Сюда входят и обыски используемых адвокатами кабинетов, и изъятие документов без соответствующего решения суда, как того требует российский закон, и вызовы адвокатов на допросы в качестве свидетелей в рамках дел, по которым они выступают в качестве защиты. ФПА отмечает, что подобные вызовы делались «как правило, с целью вывести адвоката из уголовного процесса» или, чтобы получить какие-либо свидетельские показания против их подзащитных. По сведениям ФПА чаще всего за подобными инцидентами стоят представители органов дознания и органов следствия МВД РФ, а также следователи следственных подразделений Следственного комитета России или ФСБ. По сведениям ФПА число подобных инцидентов в последние годы значительно выросло.

Такое отношение к адвокатам отчасти обусловлено тем, как устроена вся система уголовного правосудия: она изначально нацелена на вынесение обвинительных приговоров, и оправдательный приговор воспринимается системой как сбой, и, следовательно, является исключением из общего правила.

ФПА подчеркивает, что оправдательные приговоры в России отменяются в 18 раз чаще обвинительных. Это, по мнению ФПА, наглядно показывает, что судьи расценивают оправдательные приговоры как «брак»: «отмена приговора до сих пор расценивается как «брак» в их [судей] работе, который может повлечь за собой неблагоприятные последствия» – делает вывод автор доклада ФПА. С момента публикации доклада ситуация не изменилась.

Выводы ФПА подтверждают и авторы доклада, опубликованного в 2012 году Институтом проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге, объясняя глубоко институализированную природу «обвинительного уклона» российского правосудия:

В качестве «брака» традиционно рассматривается любая ситуация, когда ошибка одной инстанции выявлена следующей. К примеру, оправдательный приговор будет рассматриваться не как свидетельство добросовестной работы судьи, обнаружившего ошибку следователя и гособвинителя, и не позволившего совершиться несправедливому обвинению …, а как свидетельство брака (или коррупции) в работе правоохранительных органов. Права на добросовестную ошибку … для обвинения здесь не предусмотрено. Обвинение в результате вынуждено добиваться обвинительного приговора любой ценой. […] в некоторых случаях даже единичный «сбой», однако, является поводом к дисциплинарным санкциям, вне зависимости от общих показателей ([например,] оправдательный приговор для гособвинителя…)… Так, оправдательный приговор в суде будет основанием для дисциплинарных санкций не только для гособвинителя, но и для следователя и оперативного работника.

2.3. Особенности реализации полномочий адвоката по сбору доказательств

Важнейшим проявлением равенства и состязательности сторон в уголовном процессе является уголовно процессуальное доказывание, в частности, этап собирания доказательств, значение которого заключается в том, что все последующие действия осуществляются на основе собранных доказательств. Без участия защитника в доказывании, в том числе и посредством собирания доказательств, не может быть достигнуто процессуальное равноправие и обеспечены права и законные интересы подозреваемого (обвиняемого).

Закрепление за защитником права собирать доказательства связано как с существом выполняемой им функции, так и с вытекающей из этой функции необходимости представления суду доказательств защиты, противостоящих доказательствам, собранным обвинением.

Из этого следует, что для надлежащей защиты прав и законных интересов своего доверителя, адвокат должен обладать достаточным объемом прав. Исходя из нормы ч. 3 ст. 86 УПК РФ, закрепляющей полномочия защитника по собиранию доказательств, на первый взгляд кажется, что адвокаты действительно обладают широким кругом полномочий для осуществления эффективного сбора доказательств, но на практике это не всегда соответствует действительности.

В соответствии со ст. 53 УПК РФ защитник в уголовном судопроизводстве наделен обширными полномочиями. УПК РФ, предоставляя защитнику широкие возможности для участия в производстве по уголовным делам, усилил и его роль в доказывании. Однако и по сей день один из давних дискуссионных вопросов теории и практики российского уголовного процесса — вопрос о наделении защитника правом собирания доказательств — остается весьма спорным и актуальным.

Ряд юристов констатируют, что УПК РФ (ст. ст. 53, 86) предоставляет адвокату — защитнику возможность самостоятельно собирать доказательства по уголовному делу. Подобное суждение, на наш взгляд, вряд ли может считаться состоятельным, поскольку собирание доказательств представляет собой их поиск, обнаружение, истребование, представление и последующее процессуальное оформление (закрепление) в установленном законом порядке. Тем самым здесь неразрывно связаны познавательная и удостоверительная стороны доказывания. И именно поэтому мы считаем, что собирание и представление доказательственной информации защитником происходит в достаточно специфических условиях и нуждается в более углубленном исследовании.

Право адвоката запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти и иных организаций является эффективным средством получения сведений, необходимых для оказания юридической помощи.

Указанному праву корреспондирует обязанность органов и организаций выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии в порядке, установленном законодательством, не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката. Идеальный вид данной законодательной конструкции несколько портит отсутствие ответственности за неисполнение адвокатского запроса. Но, тем не менее, адвокатский запрос достаточно активно используется адвокатами в своей профессиональной деятельности.

Вопрос об удостоверении полномочий адвоката на адвокатский запрос неоднократно исследовался в страницах юридической литературы. Однако результаты адвокатской практики по использованию данного полномочия и решения судов по делам о неисполнении адвокатских запросов свидетельствуют об отсутствии единообразного подхода к вопросу о том, каким именно документом должны удостоверяться полномочия адвоката на адвокатских запрос. Нет однозначного ответа на данный вопрос и в разъяснениях, изложенных на сайте Адвокатской палаты г. Москвы, где указано, что в запросе должны содержаться сведения о процессуальном положении лица, в чьих интересах действует адвокат с подтверждением полномочий (копия ордера или доверенности).

Может сложиться впечатление, что все проблемы разрешены в части 2 статьи 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре), в которой указано, что в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.

Однако указанное положение нельзя воспринимать обособленно в отрыве от системного толкования закона, которое позволяет утверждать, что как в 1, так и во 2 пункта статьи 6 Закона об адвокатуре речь идет о полномочиях адвоката, участвующего в качестве представителя доверителя в конституционном, гражданском и административном судопроизводстве, а также в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях. Когда адвокат осуществляет свою деятельность в роли соответствующего субъекта судопроизводства, то истребование им сведений и документов становится его процессуальным полномочием. В этом случае полномочия адвоката на адвокатский запрос подтверждаются тем документом, на основании которого адвокат был допущен к участию в соответствующем процессе, т.е. либо ордером, либо доверенностью.

Основные вопросы с удостоверением полномочий адвоката возникают тогда, когда адвокатский запрос используется в качестве общего полномочия, т.е. при оказании юридической помощи, не связанной с адвокатским представительством, например, при юридическом консультировании, составлении документов правового характера, либо на досудебных стадиях процесса.

Как общее полномочие право адвоката запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти и иных организаций для получения сведений, необходимых для оказания юридической помощи, относится к профессиональным полномочиям адвоката, закреплено в пп. 1 п. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре. Однако в указанном положении не определен документ, который должен удостоверять полномочия адвоката на адвокатский запрос. Произвольное же использование ордера или доверенности либо направление запроса без приложения документа, удостоверяющего полномочия адвоката, может послужить причиной отказа в предоставлении запрашиваемых документов и сведений.

Исследование данной проблемы следует начать с определения того, какие данные об адвокате должны быть удостоверены при подаче адвокатского запроса. Для использования профессиональных полномочий адвоката лицо должно, во-первых, обладать общей правосубъектностью адвоката, т.е. способностью иметь права и нести обязанности адвоката. Такая способность или общий правовой статус адвоката возникает у лица на основании решения квалификационной комиссии адвокатской палаты, принимаемого после успешной сдачи квалификационного экзамена, и вступающего в силу со дня принятия таким лицом присяги адвоката.

Во-вторых, реализация полномочий адвоката обусловлена наличием специальной правосубъектности адвоката, означающей способность оказывать конкретную юридическую помощь определенному доверителю. Данный факт подтверждается действующим соглашением на оказание юридической помощи доверителю.

Указанные обстоятельства позволяют сделать вывод о том, что право на адвокатский запрос не может быть использовано для удовлетворения собственных потребностей адвоката, а реализуется исключительно для обеспечения прав и законных интересов доверителя.

Данный вывод, а также значение правильной формулировки предмета соглашения на оказание юридической помощи, можно продемонстрировать на примере определения Санкт-Петербургского городского суда от 17 января 2012 года, в котором суд, отказывая в удовлетворении требований истца об обязании предоставить информацию на адвокатский запрос, пришел к выводу о том, что предметом соглашения об оказании юридической помощи является получение информации относительно законности парковки, т.е. не оказание юридической помощи, направленной на защиту нарушенных прав гражданина, а истребование определенной информации. Адвокат имел право истребовать запрошенные сведения от ответчика в том случае, если бы правовая помощь адвоката была направлена на защиту прав конкретного гражданина.

Соглашение об оказании юридической помощи, заключенное между адвокатом и доверителем, относится к адвокатской тайне. Никто не вправе требовать от адвоката и его доверителя предъявления данного соглашения для вступления адвоката в дело. Материалы судебной практики свидетельствуют о том, что суды не принимают соглашение об оказании юридической помощи в качестве доказательства полномочий адвоката. Поэтому соглашение об оказании юридической помощи не может рассматриваться в качестве надлежащего документа, который может быть приложен к адвокатскому запросу как подтверждение полномочий адвоката.

Следует отметить, что копия удостоверения адвоката также не подходит для решения этой задачи, поскольку данный документ подтверждает лишь общую правосубъектность адвоката, но не может свидетельствовать о том, что ответ на запрос необходим для оказания юридической помощи доверителю. Поэтому выбор уполномочивающего адвоката документа, также как и при подтверждении полномочий адвоката на реализацию соответствующего процессуального права, может быть произведен между ордером и доверенностью.

В соответствии с п. 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому для представительства перед третьим лицом. Ордер, так же как и доверенность, удостоверяет полномочия адвоката на исполнение поручения доверителя перед лицом, которому адресован адвокатский запрос. Однако называть ордер частным случаем доверенности было бы неверным по следующим причинам. Во-первых, доверенность выдается самим доверителем, а ордер — адвокатским образованием. Во-вторых, доверитель сам определяет в доверенности перечень принадлежащих ему полномочий, которыми наделяется адвокат для выполнения конкретного поручения. Полномочия адвоката, удостоверенные ордером, всегда унифицированы (в части общих полномочий) и зависят лишь от того, в качестве какого субъекта он участвует в деле (в части процессуальных прав).

По общему правилу, гражданин (физическое лицо) имеет право на получение от государственных органов, органов местного самоуправления, их должностных лиц в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, информации, непосредственно затрагивающей его права и свободы. Адвокат же может запрашивать не только информацию, затрагивающую права и свободы доверителя, но и любые иные сведения, необходимые для оказания юридической помощи доверителю. Следовательно, в случае удостоверения полномочий адвоката на адвокатский запрос посредством доверенности может возникнуть правовая коллизия, когда права поверенного больше чем права представляемого им лица.

Адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам. Он не замещает своего доверителя, за исключением представительства в гражданском судопроизводстве, а действует наряду с ним, оказывая квалифицированную юридическую помощь. Профессиональная этика запрещает адвокату занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле. Но позиция это принципиальное общее отношение адвоката к правовой ситуации, по поводу которой к нему обратился доверитель. Выбор и использование конкретных профессиональных полномочий для обеспечения прав и законных интересов доверителя является правом и задачей самого адвоката. Конечно, при выполнении соглашения об оказании юридической помощи адвокат должен принимать во внимание предлагаемые доверителем тактические рекомендации и не использовать способы и средства, которые доверитель счел недопустимыми по личным причинам. Но окончательный выбор правовой тактики исполнения поручения доверителя должен определяться адвокатом как профессиональным специалистом в области права.

Адвокат может использовать свое право запрашивать документы и информацию без уведомления или согласия доверителя, если иной порядок исполнения поручения не был оговорен заранее. Иногда в рамках одного соглашения на оказание юридической помощи необходимо направлять несколько адвокатских запросов в различные органы и организации. Получать для этого каждый раз новую доверенность, отвлекая доверителя от иных дел, выглядит не конструктивным. Использовать же копию общей доверенности не всегда представляется возможным, поскольку на момент ее выдачи могут быть неизвестны все органы и организации, в которые необходимо обратиться с запросом, а без указания их полного наименования в доверенности в ответе на адвокатский запрос может быть отказано.

Представляется, что ордер как документ, специально предназначенный для подтверждения компетенции адвоката, наиболее подходит для удостоверения права адвоката на адвокатский запрос как общего полномочия. Во-первых, в ордере указываются фамилия, имя, отчество адвоката, его регистрационный номер в реестре адвокатов соответствующего субъекта Российской Федерации, номер и дата выдачи адвокатского удостоверения. Эти данные являются достаточными для удостоверения общей правосубъектность адвоката. Во-вторых, в ордере фиксируются реквизиты соглашения с доверителем и сущность поручения, т.е. информация, подтверждающая специальную правосубъектность адвоката. В-третьих, в ордер заносятся наименование органа или организации, в которой адвокату поручено представлять права и законные интересы доверителя. Учитывая, что количество ордеров, выданных на основании одного соглашения на оказание юридической помощи, законом не ограничено, адвокат имеет возможность прилагать оригинал ордера с указанием в нем конкретного адресата ко всем адвокатским запросам. В-четвертых, в ордере имеются данные о полном наименовании адвокатского образования, его адресе и номерах телефонов. Ордер заверяется подписью руководителя и печатью адвокатского образования, что придает ему форму официального документа. Все это позволяет лицу, получившему адвокатский запрос, проверить наличие действующего статуса адвоката у отправителя запроса, а также позвонить в соответствующее адвокатское образование и уточнить у руководителя информацию, касающуюся подавшего запрос адвоката. В-пятых, ордер является традиционным для адвокатуры документом и его значение в качестве удостоверения полномочий адвоката имеет широкую известность. Однако в настоящее время ордер может быть использован для удостоверения полномочий на адвокатский запрос, если адвокат уже участвует в судопроизводстве, допуск к которому в силу закона обусловлен наличием ордера. Так, в упомянутом определение Приморского краевого суда, суд указал на то, что в силу п. 5 ст. 53 ГПК РФ адвокат имеет право представлять интересы представителя по ордеру лишь в суде, а полномочия доверителя должны быть выражены в доверенности, выданной и оформленной в соответствии с законом.Поэтому предлагается дополнить п. 1 ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре указанием на то, что полномочия адвоката на запрос могут быть подтверждены ордером на исполнение поручения доверителя.

Необходимость в доверенности для подачи адвокатского запроса может возникнуть лишь тогда, когда в силу закона определенные документы могут быть предоставлены только конкретным физическим или юридическим лицам, являющимся доверителями адвоката. Так, например, Московский городской суд указал, что законом установлено два вида сведений, содержащихся в ЕГРП, а именно: общедоступные сведения и сведения ограниченного доступа, которые предоставляются ограниченному кругу лиц, который носит исчерпывающий характер.Сведения ограниченного доступа из ЕГРП не могут быть предоставлены по запросу адвоката, не имеющего доверенность от правообладателя или его законного представителя. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд обоснованно принял во внимание и учел, что, выступая в качестве уполномоченного детского учреждения, адвокат П. не подтвердил свои полномочия ни ордером, ни надлежаще оформленной доверенностью. Помимо общедоступных сведений и сведений ограниченного доступа имеется информация, которая вообще не может быть предоставлена по адвокатскому запросу. Это сведения, составляющие охраняемую законом тайну.

Определено, что обязательным является соблюдение конфиденциальности информации, доступ к которой ограничен федеральными законами.Верховный Суд Российской Федерации указал на то, что право адвоката собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, и обязанность соответствующего органа предоставить такую информацию, не распространяются на установленные законом конфиденциальные сведения, перечень которых утвержден Указом Президента Российской Федерации от 6 марта 1997 года № 188. [62]

Некоторые авторы высказывают мнение о том, что ордер является анахронизмом, а полномочия адвоката должны подтверждаться в уведомительном порядке. Такую идею можно признать обоснованной, но существующий у чиновников менталитет недоверия и предвзятости к адвокату, не позволяет всерьез надеяться на ее воплощение в ближайшем будущем. Этому же препятствуют и действующее законодательство, напрямую связывающее полномочия адвоката с оказанием юридической помощи конкретному доверителю.

Таким образом, можно сделать вывод, что основным документом, удостоверяющим право адвоката на адвокатский запрос при использовании общих полномочий должен стать ордер, а доверенность прилагается к адвокатскому запросу лишь тогда, когда запрашиваются документы, содержащие сведения ограниченного доступа, правообладателем которых является доверитель.

В УПК РФ законодатель закрепил право защитника не только представлять, но и собирать доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, в порядке, установленном ч. 3 ст. 86 УПК РФ (п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ).

Согласно данной норме защитник вправе собирать доказательства путем:

• получения предметов, документов и иных сведений;
• опроса лиц с их согласия;
• истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Поскольку в ст. 86 УПК РФ, озаглавленной «Собирание доказательств», прямо говорится о собирании доказательств защитником наряду с органами уголовного преследования и судом, то некоторые ученые и практики позволяют себе делать вывод, что защитник действительно наделен правомочиями в основной части доказывания — собирании доказательств.

Например, по мнению Е.Б. Мизулиной, наделение защитника полномочиями по собиранию доказательств служит одной из гарантий принципа состязательности.

Однако, по нашему мнению, такой вывод является поспешным, поскольку объявить право и гарантировать его реализацию — не одно и то же. Необходимо уяснить, насколько данное положение уголовно-процессуального закона обеспечено реальным механизмом его применения.

Сегодня в юридической литературе учеными и практиками все чаще высказывается мнение о «полуступенчатости» права защитника по собиранию и представлению доказательств. Так, ряд авторов единодушны в том, что идея формирования состязательного уголовного процесса не была реализована законодателем в должной мере, о чем свидетельствуют положения действующего УПК РФ.

С одной стороны, в ч. 3 ст. 86 УПК РФ законодатель перечисляет, что именно признается доказательствами, право собирать и представлять которые предоставлено защитнику, а с другой — в ч. 2 ст. 74 УПК РФ в перечень доказательств по уголовному делу не включает пункт о признании представленных адвокатом сведений в качестве доказательств.

Мы полагаем, что уголовно-процессуальный закон не дает защитнику права самостоятельно собирать именно доказательства. Поскольку одной из ключевых здесь выступает норма ст. 74 УПК РФ, то, исходя из общепринятого понимания доказательства как единства содержания и формы, единства сведений и их источников, право защитника собирать доказательства можно подвергнуть сомнению. Жесткий перечень видов доказательств закреплен в ч. 2 ст. 74 УПК РФ. В качестве доказательств допускаются: показания подозреваемого, обвиняемого; показания потерпевшего, свидетеля; заключение и показания эксперта; заключение и показания специалиста; вещественные доказательства; протоколы следственных и судебных действий; иные документы (ч. 2 ст. 74 УПК РФ).

Следовательно, только эти семь источников процессуальной информации являются доказательствами по уголовному делу.

Исчерпывающий перечень доказательств, установленный уголовно-процессуальным законом, не содержит ни «опросов лиц», ни «предметов и документов», собранных защитником на основании ч. 3 ст. 86 УПК РФ.

Кроме того, необходимо отметить, что доказательства должны соответствовать целому ряду требований уголовно-процессуального закона, и одно из этих требований — законность способа получения доказательства.

Собирание доказательств согласно ч. 1 ст. 86 УПК РФ осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий. Таким образом, исключительной компетенцией на производство следственных (и судебных) действий обладает лишь орган, осуществляющий производство по делу в соответствующей стадии. Из положений УПК РФ следует, что законодатель рассматривает доказательства как сведения, полученные уполномоченным должностным лицом процессуальным путем, т. е. путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ, в форме, указанной в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

Для защитника законодатель предусмотрел полномочия по осуществлению трех мер, упомянутых в ч. 3 ст. 86 УПК РФ, однако ни одна из них следственным действием не является. Иными словами, получаемая защитником информация априори не может признаваться доказательством, поскольку принципиально отличается от доказательств в части субъектов, осуществляющих поиск и познание, методов осуществления указанных действий и источников получения сведений.

Таким образом, анализ действующего уголовно-процессуального законодательства позволяет прийти к выводу о том, что ч. 3 ст. 86 УПК РФ не наделяет защитника правом собирать доказательства.

Законодатель сам осторожно говорит о «получении предметов, документов и иных сведений» (п. 1 ч. 3 ст. 86 УПК РФ).

Уже то, что совершенно справедливо с точки зрения теории доказательств говорится о получении предметов, документов и иных сведений, т. е. информации, а не доказательств, подтверждает сказанное. Действительно, полученные защитником сведения не могут сразу же войти в систему доказательств по уголовному делу, поскольку они не обладают процессуальным статусом. Так же сконструирован и п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ: «опрос лиц с их согласия». Таким способом собранные защитником сведения это тоже всего лишь информация, которая без соответствующего процессуального оформления лишена признака достоверности. А чтобы оперировать в уголовном процессе доказательствами, необходимо закрепить полученные сведения надлежащим процессуальным путем на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона. Ведь только после уголовно-процессуального собирания обнаруженные защитником носители информации приобретают качество источников доказательств, а сами сведения становятся процессуальным доказательством.

По мнению Ю.П. Гармаева, «показания лиц, опрошенных защитниками, предметы, документы и иные сведения могут по своему содержанию являться доказательствами (ч. 1 ст. 74 УПК РФ), но сами по себе, вне их процессуального оформления судом, прокурором, следователем или дознавателем, не могут быть признаны допустимыми доказательствами».

В ч. 3 ст. 86 УПК РФ речь идет не о собирании и представлении защитником доказательств, а о собирании и представлении документов и предметов для приобщения к уголовному делу в качестве доказательств.

Следовательно, деятельность защитника по реализации полномочий, предусмотренных ч. 3 ст. 86 УПК РФ, ни с точки зрения полученных результатов, ни с точки зрения методов ее осуществления нельзя считать собиранием доказательств. Поэтому до признания представленных сведений, документов и предметов доказательствами они не имеют такого статуса.

Полагаем, что только представленные защитником справки, характеристики, иные документы, истребованные от органов государственной власти и прочих организаций в рамках п. 3 ч. 3 ст. 86 УПК РФ, которые согласно ст. 84 УПК РФ обладают процессуальной формой, могут быть приобщены в качестве доказательств по уголовному делу, поскольку субъект доказывания имеет реальную возможность подвергнуть их проверке на предмет относимости и достоверности и сделать их дальнейшее использование в качестве доказательств допустимым.

Вместе с тем, уголовно-процессуальный закон запрещает получение показаний у защитника, принимающего участие в уголовном деле, в случаях когда защитник и его подзащитный не заинтересованы в оглашении тех или иных сведений. Данное положение нашло подтверждение в решении Конституционного Суда Российской Федерации, который определил, что п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ «не служит для адвоката препятствием в реализации права выступить свидетелем по делу при условии изменения впоследствии правового статуса и соблюдения прав и законных интересов лиц, доверивших ему информацию». А в остальных случаях, по нашему мнению, существует возможность допросить в качестве свидетеля, например, исполнителя представленной справки, характеристики, иного документа и только в том случае, если этому лицу могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 56 УПК РФ).

Нельзя не обратить внимание на то обстоятельство, что защитник, исходя из требования п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ, вправе собирать и представлять доказательства для оказания юридической помощи. Однако п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ отсылает к ч. 3 ст. 86 УПК РФ, регламентирующей собирании доказательств. В ней уже нет ссылок и указаний на цель, которая стоит перед защитником. А раз так, защитник вправе в пределах предоставленных ему полномочий не только оказывать юридическую помощь своему подзащитному, но и осуществлять функции защиты в полном объеме: смягчение ответственности подзащитного; установление его невиновности либо меньшей виновности.

На основании вышеизложенного мы приходим к выводу о том, что в уголовном судопроизводстве в силу предоставленных полномочий (п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ и п. 3 ч. 3. ст. 86 УПК РФ) защитник вправе собирать и представлять предметы, документы, иные сведения, а также справки, характеристики и иные документы органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые, по его мнению, могут стать доказательствами, оправдывающими или смягчающими вину его подзащитного.

На практике в связи с реализацией данных прав защитника возникает ряд проблем:

— Прежде всего, это проблема, возникающая при получении предметов, документов, иных сведений. Из данной нормы следует, что УПК РФ не оговаривает ни характера этих предметов, документов, сведений, ни допустимых способов их получения и фиксации. Эта процедура предусмотрена лишь для органов, осуществляющих уголовное преследование. Такая неопределенность приводит к многочисленным спорам по приобщению подобных сведений к материалам уголовного дела, что в свою очередь нарушает равное со стороной обвинения право на собирание и предоставление доказательств. Зачастую органы предварительного расследования не мотивированно отказывают адвокату в приобщении данных сведений или заявляют о том, что они получены не процессуальным путем.

Так примером из практики может служить, заявленная надзорная жалоба защитника А. на отказ следователя о приобщении к делу дополнительных документов. В ее удовлетворении суд отказал, мотивируя свою позицию тем, что надзор за деятельностью органов предварительного расследования, в период досудебного производства осуществляется лишь путем контроля, за соблюдением конституционных прав участников уголовного судопроизводства, в том числе, за соблюдением прав граждан на доступ к правосудию.

Из приведенной надзорной жалобы вытекает, что судебный контроль над принимаемыми решениями правоохранительных органов в процессе предварительного расследования невозможно осуществить, если они прямо не направленны против конституционных прав граждан. Конечно приобщение предметов, документов и иных сведений защитником, не является конституционно гарантированным, но если защитник будет лишен возможности приобщать полученные им сведения, это не даст реализовать в целом право на защиту, тем самым нарушив законные права подозреваемого (обвиняемого).

Полагаем установление процессуальной формы для сведений, которые могут быть представлены адвокатом в качестве доказательств и возможность их отклонения лишь по основаниям несоответствия данным требованиям в полной мере обеспечит осуществление данного права.

Представляется, что формой закрепления полученных предметов, документов адвокатом может стать установленное в п. 1 ч. 3 ст. 86 УПК РФ определение «получение предметов, документов и иных сведений — являются добровольная передача гражданами защитнику в рамках осуществления им защиты по уголовному делу предметов, документов и иные сведении оправдывающих или смягчающих вину подзащитного, совместно с документом, содержащим описание характера полученных сведений, а так же заверенный подписями защитника и лица передавшего данные сведения». Отказа от приобщения сведений соответствующих вышеназванным требованиям, будет являться основаниям к обжалованию таких действий по ч. 1 ст. 125 УПК РФ как нарушающее конституционное право на защиту.

Полагаем, что в этом случае процедура собирания предметов, документов, иных сведений у лиц, будет достаточной для закрепления их в качестве доказательств и последующего исследования на общих основаниях.

• Важной проблемой собирания доказательств адвокатом, является «опрос лиц с их согласия».

В результате того, что УПК РФ не раскрывает понятия «опроса», а также не разъясняет основания, порядок его проведения, способы фиксации информации, зачастую приобщение данных сведений к материалам дела является проблематичным, нарушая право адвоката на представление доказательств, что так же нарушает состязательность уголовного процесса.

На практике приобщение опроса лица так же вызывает затруднения, так судебной коллегией по уголовным делам Московского городского суда при рассмотрении кассационной жалобы защиты по делу X., суд отказал в приобщении опроса Д. к материалам дела. Суд вынес такое решение, ссылаясь на тот факт, что следователь законно отказал в приобщении опроса Д. исходя из фактических обстоятельств дела на основании внутреннего убеждения. Так же суд отметил, что отказ следователя в удовлетворении ходатайства обвиняемого не лишает заинтересованных лиц права вновь заявить его на последующих этапах уголовного судопроизводства.

Мотивировкой такой позиции является обоснованной, так как надзор, осуществляемый судами за деятельностью органов предварительного расследования, в период досудебного производства ограничивается лишь контролем, за соблюдением конституционных прав участников уголовного судопроизводства, в том числе, за соблюдением прав граждан на доступ к правосудию (ч. 1 ст. 125 УПК РФ).

Полагаем, что приобщение опроса лиц полученного защитником с их согласия, не является конституционно гарантированным, но если защитник будет лишен возможности приобщать полученные в результате опроса сведения, это не даст реализовать комплексное право на защиту в целом. В настоящее время так же нет никакой возможности, осуществив судебный контроль повлиять на решения стороны обвинения на досудебной стадии процесса и действующий кодекс в норме ч. 1 ст. 125 УПК РФ полностью закрепляет приоритет принятия решений за органами предварительного расследования, исключая судебный контроль над принимаемыми ими решениями. Считаем необходимым установление процессуальной формы для опроса лица адвокатом, которые могут быть представлены в качестве доказательств и возможность их отклонения лишь по основаниям несоответствия данным требованиям, данные меры призваны обеспечить как комплекс гарантированного права на защиту, так и поддержать состязательность со стороной обвинения.

Думаем, что процессуально, более оправданным способом фиксации результатов опроса граждан будет закрепление в п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ определения, «опрос лиц с их согласия — опрос лица (лиц) с их согласия защитником в рамках осуществления им защиты по уголовному делу, содержащий сведения, оправдывающие либо смягчающие вину его подзащитного, которые фиксируются в документе, заверенном подписями лица (лиц) дающего пояснения и защитником». Впоследствии он будет прилагаться к ходатайству защитника о вызове свидетеля для допроса на предварительном следствии либо в суде, по усмотрению стороны защиты. Использование при этом дополнительных средств фиксации опроса, не противоречит действующему законодательству, но такое требование не должно быть императивным. Отказа от приобщения опроса соответствующего вышеназванным требованиям, будет являться основаниям к обжалованию таких действий по ч. 1 ст. 125 УПК РФ как нарушающее конституционное право на защиту.

2.4. Особенности реализации полномочий адвоката-защитника на стадии исполнения приговора

Одним из важных средств защиты прав, свобод и законных интересов осужденных является оказание им квалифицированной юридической помощи, в первую очередь людьми, призванными оказывать такую помощь на профессиональной основе, — адвокатами. Гарантией права на квалифицированную юридическую помощь является институт адвокатуры. В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов и действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности и принципа равноправия адвокатов.

Адвокаты осуществляют главную функцию — оказание квалифицированной юридической помощи всем, кто в ней нуждается. Это подчеркивает социальную значимость адвокатуры в правовом государстве.

Независимость адвокатуры определяется спецификой адвокатской деятельности, состоящей в том, что данную деятельность могут осуществлять лишь лица, получившие статус адвоката в порядке, установленном законом, а также тем, что данная деятельность не является предпринимательской, особенности организации и деятельности адвокатуры гарантируют возможность адвокатов оказывать действенную юридическую помощь и эффективно противостоять незаконным или необъективным действиям государственных органов.

Статья 7 Закона об адвокатуре обязывает адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы лиц, обратившихся к нему, всеми не запрещенными законодательством РФ средствами, постоянно совершенствовать свои знания и повышать свою квалификацию. Одной из форм оказания адвокатом юридической помощи является участие адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством исполнение приговора — заключительная стадия уголовного судопроизводства, следовательно, адвокат сохраняет процессуальный статус защитника, предусмотренный ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее по тексту — УПК РФ).

В п. 9 ч. 1 ст. 53 УПК РФ указано, что защитник вправе участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора.

Однако Уголовно-исполнительный кодекс РФ (далее по тексту — УИК РФ), где содержатся нормы, регламентирующие исполнение приговора, не выделяет защитника в качестве самостоятельного участника уголовного процесса при решении вопросов, связанных с исполнением приговора. А размытость и неточность формулировок УПК РФ приводит к тому, что правовой и процессуальный статус защитника трактуется при правоприменении как статус защитника только подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, но не осужденного.

Конституционный суд РФ в Постановлении от 26.12.2003 N 20-П КС РФ указал, что право на получение квалифицированной юридической помощи должно обеспечиваться обвиняемому (подсудимому, осужденному) на всех стадиях уголовного процесса, в т. ч. при производстве в надзорной инстанции, а также при исполнении приговора. После вступления в действие УПК РФ (т. е. в течение нескольких лет с 2002 г.) суды кассационных и надзорных инстанций допускали ошибки при вынесении решений, считая, что с момента вынесения приговора в случае его обжалования у вышестоящих судов нет более обязанности по обеспечению осужденного участием защитника в уголовном судопроизводстве. При этом право осужденного на защиту и квалифицированную юридическую помощь становилось низкореализуемым.

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 23 октября 2003 г. оставила без удовлетворения ходатайство осужденного Иванова о назначении ему защитника при рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, мотивировав свое решение тем, что действующее уголовно-процессуальное законодательство назначения адвоката в стадии кассационного производства не предусматривает. Президиум Верховного Суда РФ указал, что сам по себе переход от одной процессуальной стадии к другой не может повлечь за собой ограничение права на защиту, закрепленного в качестве принципа уголовного судопроизводства. Дело осужденного Иванова было передано на новое кассационное рассмотрение.

Однако подобные решения выносятся и спустя 10 лет после вступления в силу УПК РФ. Например, 2 марта 2011 г. судебной коллегией по уголовным делам Белгородского областного суда была удовлетворена кассационная жалоба осужденного Б. на Постановление Валуйского районного суда Белгородской области от 6 августа 2010 г. Б., отбывающий наказание в учреждении ФГУ ИК-6 УФСИН РФ по Белгородской области, обратился с ходатайством о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания. Постановлением судьи ходатайство осужденного оставлено без удовлетворения. В кассационной жалобе осужденный, не соглашаясь с принятым судебным решением, считал его несправедливым и просил отменить, материал направить на новое рассмотрение. Б. заявлял о предвзятом отношении администрации учреждения, считал, что при рассмотрении его ходатайства было нарушено его право на защиту.

Проверив представленные материалы и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия пришла к следующим выводам. В соответствии со ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном ст. 52 УПК РФ.

По смыслу ст. 50 УПК РФ назначение осужденному защитника осуществляется по тем же правилам, что и в отношении подозреваемого и обвиняемого. УПК РФ предполагает обязанность суда обеспечить участие адвоката для защиты интересов осужденного при наличии его ходатайства об этом. Б. как в своем ходатайстве о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания, так и в судебном заседании заявлял ходатайство об обеспечении его защитником, в удовлетворении которого ему было отказано. Таким образом, по данному делу суд необоснованно отказал осужденному Б. в удовлетворении ходатайства о назначении ему защитника. При таких обстоятельствах постановление суда нельзя признать законным и обоснованным, оно в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 381 УПК РФ в связи с нарушением права осужденного на защиту подлежит отмене.

Согласно Конституции РФ право на оказание квалифицированной юридической помощи относится к основным правам и свободам человека и гражданина, имеет универсальный характер. Исходя из того, что Конституция РФ и УПК РФ определяет начальный, но не конечный момент осуществления обвиняемым, подозреваемым права на помощь адвоката-защитника, данное право должно обеспечиваться лицу на всех стадиях процесса, в т. ч. при исполнении приговора. Об этом говорят и нормы УПК РФ: в соответствии с п. 9 ч. 1. ст. 53 УПК РФ защитник с момента допуска к участию в уголовном деле вправе участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора. Право на получение квалифицированной юридической помощи неразрывно связано с правом на доступ к правосудию, которое является одним из основных прав человека, закрепленным как в международных правовых актах, так и в Конституции РФ; без него защита всех остальных прав и свобод человека и гражданина в современном обществе едва ли возможна. В целях реализации указанных конституционных положений в ст. 51 УПК РФ установлены основания к обязательному обеспечению дознавателем, следователем, прокурором, судом участия защитника в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, когда подозреваемый (обвиняемый) не отказался от защитника или является несовершеннолетним. Отсутствие защитника на любой стадии судопроизводства до постановления судебного приговора при наличии любого из этих оснований влечет безусловную отмену приговора в силу требований п. 2 ч. 1 ст. 369 и п. 4 ч. 2 ст. 381 УПК РФ.

Однако на практике обязательное участие защитника заканчивается с момента вынесения приговора. В ч. 4 ст. 399 УПК РФ указано, что осужденный может осуществлять свои права с помощью адвоката, никаких указаний на обязательность участия защитника нет, вследствие чего и возникают сомнения в необходимости предоставления защитника осужденному. Правовой статус адвоката-защитника включает в себя права, обязанности, гарантии независимости и надлежащей реализации прав и обязанностей, процессуальную правоспособность и дееспособность, а также ответственность адвоката-защитника. Согласно п. 1 ст. 2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам. Предоставив адвокату-защитнику статус самостоятельного и независимого советника по юридическим вопросам, закон наделил его процессуальными полномочиями.

Существенной особенностью процессуального статуса адвоката во всех видах судопроизводства является его обязанность использовать предоставленные ему процессуальные права в интересах доверителя, подзащитного. Перечень процессуальных прав, предоставленных адвокату, не является исчерпывающим, поскольку защитник может использовать не запрещенные законом средства и способы защиты осужденного.

Защитительные действия адвоката в стадии исполнения приговора направлены на реализацию позиции осужденного, которая может выражаться, во-первых, в его стремлении не признавать исполняемый приговор законным и обоснованным и добиваться его пересмотра в свою пользу, во-вторых, в стремлении полностью или частично не признавать отрицательную оценку его действий и поведения, в стремлении смягчить отбываемое наказание, воспользоваться предусмотренными законом льготами при реализации наказания, в стремлении реализовать иные свои интересы.

В юридической литературе существует мнение о разделении защиты в уголовном судопроизводстве на обязательную и необязательную. Защита осужденного является «необязательной» защитой, т. е. адвокат-защитник наделяется полномочиями по защите исключительно по волеизъявлению осужденного.

Применительно к защите осужденных существует определенная специфика при осуществлении адвокатом своих прав. В частности, это касается организации встреч с подзащитными и фиксирования необходимой информации при встречах. Законодатель регламентирует предоставление свиданий осужденных с адвокатами в одной статье УИК РФ со свиданиями осужденных с родственниками и иными лицами (ст. 89 УИК РФ).

Однако свидания осужденных с родственниками и иными лицами и свидания осужденных с адвокатами имеют разную правовую природу и назначение: свидания с родственниками способствуют сохранению общественных, семейных связей, социальной адаптации после отбывания наказания и являются льготой для осужденного, поскольку их количество зависит от строгости назначенного осужденному режима и его поведения в исправительном учреждении, а свидания с адвокатом являются необходимым средством реализации конституционных прав осужденного на защиту и оказание квалифицированной юридической помощи.

Итак, в соответствии с Законом об адвокатуре адвокат — единственный субъект, обладающий полномочиями по оказанию квалифицированной юридической помощи осужденным; адвокат-защитник осужденного обладает процессуальным статусом защитника в соответствии с УПК РФ. Однако размытость и неточность формулировок УПК РФ приводит к тому, что правовой и процессуальный статус защитника трактуется при правоприменении как статус защитника только подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, но не осужденного.

Поэтому необходимо закрепить полномочия адвоката-защитника в УИК РФ, который регламентирует вопросы отбывания наказания осужденным.

Полномочия адвоката-защитника имеют специфику из-за изолированности подзащитного. Особенно это касается встреч адвоката-защитника с осужденным, находящимся в исправительном учреждении. Законодательство приравнивает посещения адвоката к посещениям родственников и иных лиц, хотя указанные встречи имеют принципиально разное назначение. Поэтому необходимо дополнить Уголовно-исполнительный кодекс РФ отдельной статьей, регламентирующей порядок проведения встречи осужденного с адвокатом-защитником.

2.5. Совершенствование правового обеспечения реализации полномочий адвокатов в уголовном процессе

С целью совершенствования правового обеспечения реализации полномочий адвокатов в уголовном процессе необходимо разработать механизмы защиты адвокатской деятельности.

Следует в полной мере обеспечить уважение и защиту прав человека в отношении адвокатов, и выполнить на уровне законодательства, политики и правоприменительной практики требования защиты, предусмотренные международным правом и стандартами, и в частности Основными принципами ООН, касающимися роли юристов.

Надо незамедлительно обеспечить во всей Российской Федерации надлежащие меры безопасности для адвокатов, и обеспечить им возможность выполнять свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства.

Незамедлительно, тщательно, независимо, беспристрастно и эффективно расследовать любые заслуживающие доверия сообщения о применении в отношении адвокатов угроз, устрашения либо физического насилия, включая сообщения об убийстве.

Пересмотреть процедуры и процесс рассмотрения жалоб о процессуальных нарушениях, совершенных представителями правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, в том числе по фактам отказа в доступе к подзащитному или незаконному ограничению свиданий между адвокатом и доверителем, и обеспечить устранение этих нарушений и полное соблюдение их процессуальных прав на практике.

Обеспечить то, чтобы подача и рассмотрение жалоб в отношении адвокатов не использовались для ослабления их независимости и эффективности.

Обеспечить всем задержанным незамедлительный, регулярный и беспрепятственный доступ к адвокату по своему выбору, и обеспечить своевременное уведомление о местонахождении задержанных их близких, адвокатов или любых иных лиц, имеющих законный интерес в этой информации, кроме случаев, когда задержанный сам не выразил желания в ином.

В ходе консультаций с профессиональным юридическим сообществом, пересмотреть действующее законодательство (в том числе Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Уголовно-процессуальный кодекс РФ в случае необходимости) с целью обеспечить существование четких, обязательных для исполнения правил и процедур, устанавливающих прозрачный и справедливый порядок назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, и обеспечить строгое выполнение этих правил, в том числе со стороны сотрудников следственных органов, суда, иных должностных лиц, а также отдельных адвокатов и адвокатских образований.

Также необходимо систематически отслеживать, анализировать и публиковать информацию о нарушениях профессиональных прав адвокатов по всей Российской Федерации со стороны представителей правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство. Поощрять информирование членами своих адвокатских палат и Федеральной адвокатской палаты относительно всех случаев нарушений профессиональных прав адвокатов со стороны сотрудников системы уголовного судопроизводства, правоохранительных и любых иных органов.

Развивать критическое и конструктивное взаимодействие с соответствующими официальными ведомствами с целью исправить и искоренить подобные нарушения, и добиться того, чтобы все члены адвокатского сообщества в России могли выполнять свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства.

Содействовать развитию и обмену опытом среди своих членов по наиболее эффективным средствам защиты и восстановления нарушенных прав адвокатов и противодействия нарушениям процессуальных норм со стороны представителей правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Критически и конструктивно взаимодействовать с соответствующими официальными ведомствами с целью пересмотра действующего законодательства в сторону выработки четких и обязательных для исполнения правил и процедур, устанавливающих прозрачный и справедливый порядок назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда.

Обеспечить прозрачность системы назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, включая, например, использование простых процедур для установления, является ли определенный адвокат дежурным в определенный день, и таким образом обеспечить наличие и соблюдение прозрачных и справедливых правил очередности.

Обеспечить эффективное регулирование и независимость юридической профессии на территории всей Российской Федерации, в том числе путем разработки эффективных механизмов систематического мониторинга и выявления нарушений норм профессиональной этики со стороны адвокатов и случаев невыполнения честно, разумно и добросовестно своих профессиональных обязанностей, включая вступления в уголовное дело в обход существующего порядка назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда; обеспечить должное отстаивание прав и законных интересов доверителей во всех случаях; и обеспечить применение эффективных мер дисциплинарного воздействия в случае необходимости.

Профессиональным ассоциациям юристов необходимо публично поддержать принятие мер, направленных на обеспечение независимости и защиты адвокатов по всей России.

Обратиться к международным организациям юристов, национальным правительствам, соответствующим международным и региональным организациям и механизмам защиты прав человека с призывом поднять в их взаимоотношениях с российским правительством вопрос о наличии угроз и преследовании адвокатов, об отсутствии механизмов их защиты, и настоятельно призвать к незамедлительному решению этой проблемы в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации.

Правительствам, международными и региональным организациям и механизмам защиты прав человека надо содействовать мониторингу и распространению информации о судебной практике по уголовным делам и о нарушениях права подсудимых на справедливое судебное разбирательство, а также о нарушениях прав человека и профессиональных прав в отношении адвокатов, в том числе сообщениях о преследованиях адвокатов, угрозах и применении к ним насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов.

В ходе двусторонних и многосторонних встреч с представителями российского правительства поднимать тему подобных нарушений в целом и отдельных случаев в частности, в том числе представленных в настоящем докладе и в иных источниках, и твердо отстаивать позицию о том, что подобные нарушения противоречат международным обязательствам Российской Федерации, что с безнаказанностью за подобные нарушения должны быть покончено, и что адвокатам должна быть обеспечена безопасность.

Заключение

В ходе исследования было выяснено, что адвокаты, работающие в России, часто сталкиваются с процессуальными и организационными барьерами, которые лишают или значительно ограничивают их возможность встречаться с подзащитными, находящимися в заключении, иным образом мешают им выполнять свои профессиональные обязанности, а также затрудняют процедуру подачи жалоб по фактам подобных нарушений настолько, что она становится неэффективной либо вовсе теряет всякий смысл.

Любой человек, находящийся под стражей, имеет право на немедленный и беспрепятственный доступ к адвокату с момента фактического задержания, при этом количество таких конфиденциальных встреч не ограничивается. Во многих случаях адвокатам под разными предлогами отказывалось во встрече подзащитным, особенно в первые часы или даже первые дни после задержания подозреваемого.

Во многих случаях власти не уведомляют своевременно семью и адвоката о самом факте задержания и о местонахождении задержанного. Во многих случаях в течение длительного времени (от нескольких часов до нескольких дней в ряде случаев) адвокату было отказано в информации о том, в каком именно следственном изоляторе или изоляторе временного содержания, или где-то еще, содержится подзащитный.

У некоторых адвокатов были затребованы не предусмотренные законом дополнительные документы или даже письменное разрешение следователя на встречу с подзащитным. Число помещений, пригодных для проведения таких встреч, может быть ограничено, и ими не всегда можно воспользоваться при необходимости. И что еще хуже, что с такими нарушениями чрезвычайно трудно бороться.

Существующий порядок подачи и рассмотрения жалоб неэффективен и отнимает много времени, а в некоторых случаях адвокаты вынуждены направлять жалобы на процессуальные нарушения со стороны следователя вообще в другой регион. В результате содержащиеся под стражей подозреваемые лишаются возможности встретиться с адвокатом в наиболее важный для них период времени, и тогда для них риск подвергнуться пыткам и иным формам жестокого обращения значительно возрастает. Более того, во многих случаях, есть серьезные указания на то, что задержанных принуждали отказаться от услуг выбранного ими адвоката.

Согласно российскому законодательству, подозреваемые и обвиняемые в совершении уголовных преступлений имеют право на бесплатную юридическую помощь, и ее предоставление не ставится в зависимость от их материального положения или иных условий. При всей важности этого права с точки зрения обеспечения условий для справедливого судопроизводства, согласно имеющимся свидетельствам, на практике сотрудники правоохранительных органов часто прибегают к привлечению адвоката по назначению как способу обойти меры, призванные предотвратить пытки и иные формы жестокого обращения.

Существует определенный порядок участия адвокатов в качестве защитников по назначению. Несмотря на это, следователи нередко действуют в обход установленного порядка и напрямую приглашают конкретного адвоката в качестве защитника по назначению. И хотя каждый адвокат, будь то привлеченный доверителем в частном порядке или назначенный государством, обязан выполнять свои профессиональные обязанности честно, профессионально и добросовестно, соблюдая Кодекс профессиональной этики адвоката, на практике это происходит не всегда.

От тех адвокатов, к которым следователи обращаются напрямую для привлечения их в качестве защитников по назначению, нередко ожидается, что они не обратят внимания на некоторые процессуальные и иные нарушения, в том числе и на заявления подозреваемых о применении к ним пыток и иных форм жестокого обращения.

Во многих случаях, в которых сообщалось о принуждении задержанного к отказу от услуг выбранного ими защитника, это предположительно делалось именно для того, чтобы привлечь адвоката, более открытого к «сотрудничеству» со следствием.

Для подозреваемых, которые отрицают свою причастность к инкриминируемым им преступлениям, это имеет ряд серьезных последствий, одно из которых – невозможность отказаться в суде от показаний, подписанных под принуждением на стадии предварительного следствия.

Даже если обвиняемый будет утверждать, что его показания были получены незаконно, подпись адвоката на протоколе допроса означает, что судья почти наверняка примет этот документ в качестве допустимого доказательства. Несмотря на то, что существуют примеры применения мер дисциплинарного воздействия со стороны адвокатской палаты в отношении адвокатов за невыполнение ими профессионального долга по отстаиванию прав и законных интересов доверителя, а в некоторых случаях за фактическое сотрудничество со следствием, это случается редко, и представляется скорее исключением на фоне предположительно очень широко применяемой практики, которая прямым образом подрывает право обвиняемого на эффективную правовую защиту в суде.

Адвокаты, работающие по уголовным делам нередко сталкиваются с прямыми угрозами со стороны сотрудников правоохранительных органов. Адвокаты чаще всего предпочитают не распространяться о подобных угрозах, и редко предают из огласке.

У адвокатов, которые подавали официальные жалобы на подобные угрозы, нет почти никакого шанса на их эффективное расследование, установление виновных, и принятие действенных мер, направленных на то, чтобы адвокаты «могли выполнять все свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства», как того требуют «Основные принципы, касающиеся роли юристов».

Им не приходится рассчитывать на защиту со стороны закона и органов, призванных такую защиту обеспечивать.

Те из адвокатов, которые обратились к властям с официальными жалобами по поводу произошедшего и особенно активно требовали расследования, сами столкнулись с уголовным преследованием, когда должностные лица, по поводу действий которых были поданы жалобы, подавали встречные жалобы, и в итоге уголовные дела возбуждались против самих адвокатов. Во всех случаях исходом была безнаказанность для тех, кто прибег к насилию, и глубоко травмирующий опыт для их жертв.

Таким образом, многочисленные препятствия, с которыми приходится сталкиваться адвокатам, стремящимся добросовестно выполнять свои профессиональные обязанности, приводят к значительному ущемлению прав их подзащитных, и, в более широком смысле, подрывает основы уголовного правосудия в России.

В ходе исследования был сделан вывод, что с целью совершенствования правового обеспечения реализации полномочий адвокатов в уголовном процессе необходимо разработать механизмы защиты адвокатской деятельности.

Следует в полной мере обеспечить уважение и защиту прав человека в отношении адвокатов, и выполнить на уровне законодательства, политики и правоприменительной практики требования защиты, предусмотренные международным правом и стандартами, и в частности Основными принципами ООН, касающимися роли юристов.

Надо незамедлительно обеспечить во всей Российской Федерации надлежащие меры безопасности для адвокатов, и обеспечить им возможность выполнять свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства.

Незамедлительно, тщательно, независимо, беспристрастно и эффективно расследовать любые заслуживающие доверия сообщения о применении в отношении адвокатов угроз, устрашения либо физического насилия, включая сообщения об убийстве.

Пересмотреть процедуры и процесс рассмотрения жалоб о процессуальных нарушениях, совершенных представителями правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, в том числе по фактам отказа в доступе к подзащитному или незаконному ограничению свиданий между адвокатом и доверителем, и обеспечить устранение этих нарушений и полное соблюдение их процессуальных прав на практике.

Обеспечить то, чтобы подача и рассмотрение жалоб в отношении адвокатов не использовались для ослабления их независимости и эффективности.

Обеспечить всем задержанным незамедлительный, регулярный и беспрепятственный доступ к адвокату по своему выбору, и обеспечить своевременное уведомление о местонахождении задержанных их близких, адвокатов или любых иных лиц, имеющих законный интерес в этой информации, кроме случаев, когда задержанный сам не выразил желания в ином.

Также необходимо систематически отслеживать, анализировать и публиковать информацию о нарушениях профессиональных прав адвокатов по всей Российской Федерации со стороны представителей правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Поощрять информирование членами своих адвокатских палат и Федеральной адвокатской палаты относительно всех случаев нарушений профессиональных прав адвокатов со стороны сотрудников системы уголовного судопроизводства, правоохранительных и любых иных органов.

Развивать критическое и конструктивное взаимодействие с соответствующими официальными ведомствами с целью исправить и искоренить подобные нарушения, и добиться того, чтобы все члены адвокатского сообщества в России могли выполнять свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства.

Содействовать развитию и обмену опытом среди членов адвокатской палаты по наиболее эффективным средствам защиты и восстановления нарушенных прав адвокатов и противодействия нарушениям процессуальных норм со стороны представителей правоохранительных структур и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Критически и конструктивно взаимодействовать с соответствующими официальными ведомствами с целью пересмотра действующего законодательства в сторону выработки четких и обязательных для исполнения правил и процедур, устанавливающих прозрачный и справедливый порядок назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда.

Обеспечить прозрачность системы назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, включая, например, использование простых процедур для установления, является ли определенный адвокат дежурным в определенный день, и таким образом обеспечить наличие и соблюдение прозрачных и справедливых правил очередности.

Обеспечить эффективное регулирование и независимость юридической профессии на территории всей Российской Федерации, в том числе путем разработки эффективных механизмов систематического мониторинга и выявления нарушений норм профессиональной этики со стороны адвокатов и случаев невыполнения честно, разумно и добросовестно своих профессиональных обязанностей, включая вступления в уголовное дело в обход существующего порядка назначения адвокатов для оказания юридической помощи в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда; обеспечить должное отстаивание прав и законных интересов доверителей во всех случаях; и обеспечить применение эффективных мер дисциплинарного воздействия в случае необходимости.

Профессиональным ассоциациям юристов необходимо публично поддержать принятие мер, направленных на обеспечение независимости и защиты адвокатов по всей России.

Обратиться к международным организациям юристов, национальным правительствам, соответствующим международным и региональным организациям и механизмам защиты прав человека с призывом поднять в их взаимоотношениях с российским правительством вопрос о наличии угроз и преследовании адвокатов, об отсутствии механизмов их защиты, и настоятельно призвать к незамедлительному решению этой проблемы в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации.

Правительствам, международными и региональным организациям и механизмам защиты прав человека надо содействовать мониторингу и распространению информации о судебной практике по уголовным делам и о нарушениях права подсудимых на справедливое судебное разбирательство, а также о нарушениях прав человека и профессиональных прав в отношении адвокатов, в том числе сообщениях о преследованиях адвокатов, угрозах и применении к ним насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов.

В ходе двусторонних и многосторонних встреч с представителями российского правительства поднимать тему подобных нарушений в целом и отдельных случаев в частности, в том числе представленных в настоящем докладе и в иных источниках, и твердо отстаивать позицию о том, что подобные нарушения противоречат международным обязательствам Российской Федерации, что с безнаказанностью за подобные нарушения должны быть покончено, и что адвокатам должна быть обеспечена безопасность.

Список использованных источников, Нормативные правовые акты

1. Устав Организации Объединенных Наций // Международное право в избранных документах. М., 1957. Т.2.

2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.)// Собрание законодательства Российской Федерации от 8 января 2001 г., № 2, ст. 163.

3. Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (утвержден на 76-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН 9 декабря 1988 г.) // «Советская юстиция». 1992. — № 11.

4. Основные принципы, касающиеся роли юристов (приняты восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, Гавана, 27 августа — 7 сентября 1990 г.) // Собрание международных документов «Права человека и судопроизводство». — М., 2002.

5. Стандарты независимости сообщества юристов // IBA – Международная ассоциация юристов: Резолюции, принципы, стандарты, заявления и иные документы / сост. и науч. ред.: А. И. Муранов. — Москва : Юридический бизнес, 2008.

6. Кодекс поведения для юристов в Европейском сообществе // Адвокатская деятельность и адвокатура: Сборник нормативных актов и документов М.: «Информ-Право», 2010.

7. Рекомендации Комитета министров Совета Европы «О свободе осуществления профессии адвоката» // Собрание международных документов «Права человека и судопроизводство». — М., 2002.

8. Принципы и руководящие положения Организации Объединенных Наций, касающиеся доступа к юридической помощи в системах уголовного правосудия // /30745902/LegalAid_RU.pdf

9. Конституция Российской Федерации (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 04.08.2014, N 31, ст. 4398.

10. Уголовный кодекс Российской Федерации (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954.

11. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.

12. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 13.01.1997, N 2, ст. 198.

13. Федеральный конституционный закон от 26 февраля 1997 г. № 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека» // Собрание законодательства РФ, 03.03.1997, N 9, ст. 1011.

14. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 10.06.2002, N 23, ст. 2102.

15. Федеральный закон от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 08.05.2006, N 19, ст. 2060.

16. Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 31.07.2006, N 31 (1 ч.), ст. 3448.

17. Федеральный закон Российской Федерации от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» // Собрание законодательства РФ, 14.02.2011, N 7, ст. 900.

18. Федеральный закон Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (с изм. и доп.).

// Собрание законодательства РФ, 28.11.2011, N 48, ст. 6724.

19. Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (с изм. и доп.).

// СЗ РФ. – 1995. — N 29. — Ст. 2759.

20. Положение «О Следственном комитете Российской» Федерации (Утв. Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2011 г. № 38)// Собрание законодательства РФ, 24.01.2011, N 4, ст. 572.

Судебная практика

21. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2010 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности положений статей 20 и 21 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в связи с жалобами граждан Д.Р. Барановского, Ю.Н. Волохонского и И.В. Плотникова» // Собрание законодательства РФ, 13.12.2010, N 50, ст. 6808.

22. Определение Конституционного Суда РФ от 6 марта 2003 г. № 108-О по жалобе гражданина Цицкишвили Гиви Важевича на нарушение его конституционных прав пунктом 2 части третьей статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Собрание законодательства РФ, 26.05.2003, N 21, ст. 2060.

23. Определение Конституционного Суда РФ от 12 мая 2003 г. № 173-О «По жалобе гражданина Коваля Сергея Владимировича на нарушение его конституционных прав положениями ст. 47 и 53 УПК РФ» // Собрание законодательства РФ, 07.07.2003, N 27 (ч. 2), ст. 2872.

24. Определение Конституционного Суда РФ от 18 декабря 2003 г. № 429-О «По жалобе граждан Березовского Бориса Абрамовича, Дубова Юлия Анатольевича и Патаркацишвили Аркадия Шалвовича на нарушение их конституционных прав положениями статей 47, 53, 162 и 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ, N 3, 2004.

25. Определение Конституционного Суда РФ от 25.01.2005 № 42-О «По жалобам граждан Астахова Павла Алексеевича, Замошкина Сергея Дмитриевича, Карцевой Веры Константиновны и Костанова Юрия Артемовича на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 7 и 123, части третьей статьи 124, статей 125, 388 и 408 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ, N 4, 2005.

26. Решение Верховного Суда РФ от 7 февраля 2012 г. N ГКПИ11-2095 // СПС «Консультант плюс»

27. Постановление Московского городского суда от 1 июля 2010 г. N 4у/5–4870// СПС «Гарант».

28. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 1 июня 2011 г. N 22–7543// СПС «Гарант»

29. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2005 года.

Литература

[Электронный ресурс]//URL: https://psystars.ru/diplomnaya/sotsialnoe-obespechenie-advokatov/

30. Амельков Н. С. Понятие квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве России // Молодой ученый. — 2013. — №6. — С. 525-529.

31. Богатырев В. Н., Барзилова Ю. В. Право граждан на юридическую помощь в условиях реформирования российского нотариата // Конституционное и муниципальное право. 2010. № 9. С. 15.

32. Боровков А. В. Современные проблемы нравственного регулирования деятельности адвоката в РФ // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы II междунар. науч. конф. (г. Пермь, январь 2014 г.).

— Пермь: Меркурий, 2014. — С. 74-76.

33. Бойков А. Д., Капинус Н. И., Тарло Е. Г. Адвокатура России: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Омега-Л, 2006.

34. Гаврилов Б.Я. Правовое регулирование защиты конституционных прав и свобод участников уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук — М., 2004. – 36с.

35. Гармаев Ю. П. Пределы прав и полномочий адвоката в уголовном судопроизводстве. Иркутск, 2003. – 233с.

36. Деханов С.А. Типология института адвокатуры // Адвокат. 2005. № 10 — 11. – С.54-68.

37. Кашковский В. С. Юридическая помощь как правовая категория и социально-правовое явление: вопросы теории и практики // дисс. … к.ю.н., Тамбов. 2009. С. 39–42.

38. Кудрявцев В. Л. Концепции реализации конституционно — правового института квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2008. № 11. С. 37.

39. Колосовский С. Наручники как оружие адвоката. Изобретен новый способ защиты от превышения власти // Новая адвокатская газета. — 2009. — № 13.

40. Кузнецова О. Б. Полномочия адвоката-защитника на стадии исполнения приговора // Адвокатская практика. – 2012. — № 3.

41. Ларин Е. Г. Обеспечение участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий // автореф. дисс. … к.ю.н., Омск. 2008. — 38 с.

42. Ларинков А.А. К вопросу о полномочиях защитника по собиранию доказательств в уголовном судопроизводстве // КриминалистЪ. — 2011. — №1(8) – С.47-54.

43. Окруадзе Г. М. К проблеме реализации прав адвоката-защитника на собирание доказательств в уголовном процессе // Молодой ученый. — 2015. — №3. — С. 663-666.

44. Панеях Э. и др. Правоохранительная деятельность в России: структура, функционирование, пути реформирования. – СПб.: Институт проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге. – 2012. – 287с.

45. Печерский В. В. Юридическая помощь и юридическая услуга // Сборник КГУ «Юридическая наука и практика: вопросы теории и истории», К., 2004. С. 27.

46. Рагулин А.В. Профессиональные права адвоката-защитника в Российской Федерации: вопросы теории и практики // дисс. … д-ра ю.н., М., 2014. – 462 с.

47. Резник Г. М. К вопросу о конституционном содержании понятия «квалифицированная юридическая помощь // Адвокат. 2007. № 4. С. 12.

48. Рыжаков А.П. Защитник в уголовном процессе: научно – практическое руководство. – М.: Экзамен, 2007. – 243с.

49. Селина Е.В., Ястребов О.А. Адвокатская деятельность в системе мер обеспечения права на защиту от уголовного преследования // Вестник Российского университета дружбы народов. 2012. № 5. — С. 27-32.

50. Семеняко Е. В. Критерии квалифицированного и профессионального характера адвокатской помощи как ценностный аспект законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре // Адвокатская практика. 2009. № 5. С. 32.

51. Семенцов В.А., Бургер Б.М. Уголовно – процессуальные формы участия адвоката в досудебном производстве. – М.: Юрлитинформ, 2010. – 213с.

52. Фомин М.А. Право на защиту в уголовном судопроизводстве. Учебно-практическое пособие. – М.: Юрлитинформ, 2008. – 216с.