Эпоха средних веков охватывает период со второй половины пятого века (начальной точкой здесь служит взятие Рима Одоакром в 476 году и окончательное падение Западной Римской империи) до второй половины пятнадцатого века (в качестве рубежа средних веков называют взятие Константинополя турками-османами в 1453, начало печатания книг Гуттенбергом (середина пятнадцатого века) и открытие в 1492 Колумбом Америки), то есть лежит в промежутке, занимающим примерно тысячу лет. Этот промежуток обычно делят на раннее средневековье (середина 5-го — 10 в.), зрелое, или высокое средневековье (10 — 13 вв.) и позднее (13 — 15 вв.).
Средние века — это период полного господства феодализма, крепостничества и христианства в Европе. Именно две особенности — феодализм и христианство — обусловили собой содержание и состояние философии Средневековья. Данная философия — богословие. Средневековая философия — слишком содержательный и продолжительный этап в истории, пронизанный проблемами религии.
Средневековая мысль отличается от античной своей нравственно-мировоззренческой парадигмой. Идеал греческой мысли — созерцательный разум, отсутствие страстей, доведённое до атараксии, апатии, а сам философ — бесстрастный созерцатель мировой драмы. Христианское мироощущение перенасыщено эмоциями, ибо сказано в писании: «Горе тому, кто не горяч, не холоден, но тепел». Для античности в мире движения нет. Хотя всё изменяется и «течёт», но в итоге всё приходит к одному и тому же (идея мирового года с его вечным круговращением).
В конечном итоге движение оборачивается покоем.
Для христианского сознания время выпрямляется и превращается в линию, «стрелу», устремлённую к будущему. Новая концепция времени наполняет жизнь смыслом, а разум делает эмоциональным. В жизни появляется цель. Есть начало — есть конец. Начало — сотворение мира, потом пришествие Христа. Конец — его второе пришествие, Страшный Суд, спасение, вечная жизнь.
В античном мышлении человек — часть целого, часть мирового космоса. Постигая его интеллектуально, он только рационализирует свои связи с целым, за их рамки выйти он никак не может. Христианское мироощущение иное: человек как бы «протягивает руку» Богу через голову природы. Она теперь не главное в его духовной жизни. У человека появился идеал, который подобен ему, но — выше его и вынесен вовне – за рамки конечного человеческого мира. Фактический идеал человека Бог. Грандиозность целей обуславливает напряжённость внутреннего мира человека, стремящегося к самосовершенствованию.
Отношение «мир-человек», как проблема философии
... философии существует целое течение объявляющее проблемы философии бессмысленными, беспредметными. Однако проблемы философии не менее реальны, чем любой науки. Основная проблема мировоззрения – отношение человека к миру в целом. Несмотря на то, что ... формированию нравственных, эстетических идеалов. Мировоззрение - это представление о мире в целом и об отношении человека к этому миру. 1.2 Исторические ...
В христианстве человек не гражданин космоса, но царский сын, терпящий несообразный своему сану позор. Вспомнить о своём царственном достоинстве означает восчувствовать свою униженность, боль и срам. Тема скорби о помрачённом образе божьем в человеке, а значит – о собственном совершенствовании, глубинах внутреннего мира становится главной в средневековой философии.
Человек стремится к своим божественным возможностям, то есть вверх, но, живя на земле, он неизбежно поддаётся земным соблазнам, «искусу бесовскому» — и падает вниз. Так появляется раздвоение личности, которого нет в античности, раздвоение между бездной благодати и бездной погибели, между материальным и идеальным, чувственно-эмоциональным и интуитивно-интеллектуальным, конечным и бесконечным, между жизнью и смертью.
Философское знание средних веков принято условно разделять на несколько периодов, самые крупные из которых патристика и схоластика. В свою очередь каждая из них делится на несколько различных периодов и направлений.
- Патристика. Понятие о патристике и её основные особенности
Свое название патристика получила от латинского слова «патрис», означающее «отцы церкви». Обычно патристикой называют совокупность учений отцов христианской церкви II – VII вв. Понятие «отец церкви» формировалось на протяжении нескольких столетий. Первоначально «отцом» именовался духовный наставник, обладавший признанным учительским авторитетом. Развитие христианской догматики и доктринальные споры побудили уточнить это понятие и были установлены четыре существенные характеристики «отца церкви»: 1) святость жизни, 2) древность, 3) ортодоксальность учения и 4) официальное признание церкви.
Патристика – название собирательное и достаточно условное. Когда мы говорим о патристике как целом духовном явлении, мы всегда имеем ввиду норму, а не исключение. Норма же определяется глубочайшим единством принципов, составляющим важнейшую особенность патристики. Истина в патристике – достояние не индивидуальное, но корпоративное; она принадлежит не тому или иному автору, но всему христианскому сообществу. Авторитет всякого отца церкви объясняется вовсе не его личной оригинальностью, не тем, что он предложил особую ни на что не похожую позицию или сверхоригинальное решение проблемы, но тем, что его мысли находятся в согласии с традицией, освящённой апостольским и церковным авторитетом. Эта традиция предпочитает для себя максимальную единовидность и, в свою очередь, подкрепляется согласием отцов. Отец церкви более всего велик там, где он согласен с другими авторитетными отцами. «Согласие святых отцов», таким образом, является важнейшим источником авторитета (после Писания и постановлений Вселенских соборов)
С точки зрения самих отцов, патристика – это не «набор» и даже не «совокупность» отдельных учений, но единое учение, раскрываемое и излагаемое различными отцами церкви с различной полнотой и глубиной. Если, однако рассматривать патристику «извне», отвлекаясь от её собственных критериев и правил, то можно на фоне внутреннего единства этого явления увидеть всё богатство и разнообразие его составляющих, оценить уникальность каждого представителя патристики и его неповторимый вклад в целокупность учения. Для исследователя, желающего остаться беспристрастным, патристика может предстать и как разнообразие личных позиций, и как и как многоплановый духовный феномен. Отсюда следует, что само понятие «патристика» имеет как минимум два значения: прежде всего, это особая форма построения христианской культуры и одновременно её саморефлексия; во-вторых, это специальная научная дисциплина (её можно также назвать «патрологией»), которая изучает патристику в первом её значении.
Понятие и сущность философии
... одного серьезного философа, который бы не попытался сформулировать понятие философии, и, исходя из этого, объяснять природу такого взаимодействия. ... фоне разброда и метаний в проблеме уяснения сущности и роли философии в научном познании, как призыв к восстановлению действительного ... для каждого человека в отдельности, необходимо прежде всего уяснить, что изучает философия, каков ее предмет, какое место она ...
Взятая в этом значении, патристика есть весьма сложное явление, а потому сочинения отцов церкви могут рассматриваться по крайней мере с трех точек зрения: догматико-теологической, историко-литературной или (как в данном случае) историко-философской. С последней точки зрения, патристика есть по преимуществу совокупность принципов и методов христианского философствования.
Как историко-философский феномен патристика — это прежде; всего синтез религиозных ценностей христианства и эллинского философского наследия. Но такое определение имеет слишком общий характер, а потому нуждается в ряде уточнений. В свое время известный знаток патристики А. Гарнак, выражавший взгляды протестантских кругов, определил культурный синтез как прогрессирующую эллинизацию первоначального христианства. В III в., указывал он, христианство ни идейно, ни тем более организационно не походило на самое себя при Христе. Возражая Гарнаку, многие авторы (преимущественно католики) впали в противоположную крайность, утверждая, что патристика гораздо меньше зависела от греческой философии, чем может показаться, и что вернее говорить о «христианизации эллинизма, но вряд ли об эллинизации христианства». Полярная противоположность оценок лучше всего говорит о противоречивом характере межкультурного синтеза и о том, как трудно оценить все существенные факторы этого процесса, не абсолютизируя одну из его сторон.
В связи с историческим развитием патристики от истоков к универсальным теологическим системам зрелого периода нужно говорить о смене философских парадигм. Первоначально влиятельный стоицизм (порой выделяют даже особый «стоический» период патристики уступает с Оригеном на Востоке, Амвросием и Августином на Западе свое место платонизму. Важнейшие идеи античной философии были суммированы на основе платонизма в наиболее мощной и синтетической системе античности — неоплатонизме. Вот почему самые зрелые и развитые теолого-философские учения патристики больше всего напоминают неоплатоническую систему и охотнее всего обращаются именно к ней как к источнику философских парадигм.
Два наиболее общих метода обращения с этими парадигмами таковы. В христианской теологии Бог столь же непостижим для человеческого ума, как в неоплатонической теологии — запредельное единое (притом разумеется, что Бог христиан решительно отличается от абсолютно безличного первоначала неоплатоников).
Поэтому в конечных своих основаниях и христианское, и неоплатоническое философствование имеет отчетливо выраженный апофатический («отрицательный») характер: выясняя прежде всего, чем Бог не может являться, такое философствование всегда есть попытка описать неописуемое и выразить невыразимое. Конечное основание бытия принципиально недоступно разуму: к Богу приближает только вера. Здесь коренятся важнейшие проблемы христианского сознания и прежде всего — соотношение разума и веры, разума и авторитета. Здесь же заключен источник тех трудностей, с которыми сталкивается всякая попытка выразить содержание религиозного сознания и любую теологическую проблематику христианства языком философии. Однако принципиальная непостижимость Бога не исключает возможности делать предположения о тех проявлениях Его Существа, которые (по идее) могут быть доступны разуму и чувству человека. Таково основание «катафатической» («положительной») теологии, в русле которой решаются вопросы христологии, происхождения и познаваемости мира, назначения человека, т.е., всего, что составляет содержание космологии, антропологии и этики. Нет нужды говорить о том, что оба этих метода нельзя совершенно обособить друг от друга; на протяжении всей истории патристики они всегда использовались параллельно (хотя тот или другой мог предпочитаться сообразно уровню и направленности учения).
Религиозная философия средних веков
... христианской церкви заложили основы средневековой философии, которая впоследствии развивалась в течение тысячелетия. Ее основой послужила античная философия с ее грандиозной системой неоплатонизма, сформировавшей универсальную целостную картину мира. Не только теология ... период христианских отцов церкви, которые заложили основы христианской, а, следовательно, и средневековой философии. Патристику ...
Общее правило звучит приблизительно так: чем выше, отвлеченнее и изощреннее (в философском плане) учение того или иного отца церкви, тем сильнее тяготеет оно к апофатической теологии.
Перечисленные общие особенности объединяют патристику со схоластикой, которая в большинстве отношений может считаться продолжением патристики. Недаром такой известный знаток средневековой философии, как Э. Жильсон, начинает свое изложение с патристики. Однако в схоластике особое значение приобретает метод применения философских конструкций и понятий, а само философствование начинает постепенно освобождаться от догматической оболочки. Во-вторых, схоластика в большей мере опирается на Аристотеля, тогда как патристика в целом ориентирована на Платона.
Перечисленные особенности нужно учитывать и при традиционном делении патристики на греческую и, латинскую, или (что несколько более условно) на восточную и западную. Помимо чисто языкового критерия (который применим не во всех случаях), мы должны иметь в виду, что греческой патристике, опиравшейся на изощренную платоническую метафизику, свойственно большее внимание к высокой теологии. Для латинского Запада, исторически и географически удаленного от крупных центров греческой философии, характерен интерес к проблемам христианского социума и христианского индивида, т.е. к антропологии, психологии, этике и праву.
Наконец, особый круг вопросов связан с хронологическим делением патристики. Обычно она делится на раннюю (П-Ш вв.), зрелую (IV-V вв.) и позднюю (конец V-VIII вв.).
Будучи переходным периодом между античной и средневековой философией, патристика как внутренне цельное духовное течение почти лишена (в отличие от социально-экономических явлений этого периода) признаков «промежуточности», «переходности» и разделяет со схоластикой основные особенности средневекового образа мышления. Поэтому к патристике с известными основаниями можно отнести большинство христианских авторов вплоть до X или даже до XII в. на Западе, а на Востоке — еще более поздних. Вместе с тем, патристику и схоластику можно рассматривать как два больших периода христианского философствования, и имеет смысл считать патристику «христианской античностью» в отличие от «христианского средневековья» Согласно общепринятому взгляду, патристика захватывает последние века античности и завершается той эпохой, когда на Западе уже появляются авторы, обычно рассматриваемые в средневековой философии.
Средневековая философия
... состояла во взаимоотношениях с религиозно-монотеистическим мировоззрением». Средневековую философию принято делить на два больших периода: патристику и схоластику. Иногда выделяют в качестве отдельных этапов учения ... посредника между Богом и верующими. Августин тщательно проанализировал множество положений христианского вероучения, устранил явные противоречия, между которыми из них или дал ...
- Схоластическая философия
Слово схоластика происходит от лат. Schola, школа, или ближе, от производного «Scholasticus» — школьный, учебный. Этим именем обычно обозначается философия, преподававшаяся в школах средних веков. По общему своему характеру схоластика представляет религиозную философию не в смысле свободной спекуляции в области вопросов религиозно-нравственного характера, как это мы видим в системах последнего периода греческой философии, а в смысле применения философских понятий и приёмов мышления к христиански-церковному вероучению, первый опыт которого представляет предшествовавшая схоластике патристическая философия. Имея в виду путём такого применения сделать доступным разуму содержание веры, схоластика и патристика тем отличались одна от другой, что для последней этим содержанием служило Св. Писание и для догматической формулировки собственно откровенного учения она пользовалась философией — тогда как для схоластики содержание веры заключалось в установленных отцами догматах и философия применялась преимущественно к уяснению, обоснованию и систематизации последних. Отношение между схоластикой и патристической философией точнее можно определить так: первая осуществляет и развивает то, что не достигло ещё осуществления и развития в последней, хотя и находилось в ней в качестве зародыша.
Философствование схоластиков строилось на почве установленного учения церкви и тех учений античной философии, которые сохранились до средних веков. В этом двойном богословско-философском предании высшее место, конечно, принадлежало церковному учению. Философы говорили, что философия — служанка богословия. Почему? Во-первых, она давала теологии научную форму; во-вторых, из неё теология извлекала те истины разума, на основе которых она могла возвыситься до спекулятивного разумения христианских тайн, насколько оно вообще доступно человеческому духу. В начале схоластического периода философская мысль ещё не стоит в рабском подчинении церковному учению. Взгляд на философию как на служанку богословия хотя и не проводился строго всеми схоластиками, однако выражал, можно сказать, господствующую тенденцию времени. Тон и направление всей духовной жизни в средние века давала церковь. Естественно, что и философия в это время принимает теологическое направление и судьба её связывается с судьбою иерархии: с возвышением последней и она достигает высшего расцвета, с падением её — падает. Отсюда историки выводят и некоторые другие черты схоластической философии.
