Как любое сложное социальное явление, коррупция не имеет единого канонического определения. Однако, начав серьезную дискуссию на эту тему, нельзя игнорировать вопрос о том, что авторы подразумевают под понятием «коррупция». Дело не в академизме, а в стремлении к взаимопониманию с читателями.
Коррупция существует в той степени, в которой чиновник может распоряжаться ресурсами, которые ему не принадлежат, принимая или не принимая определенные решения. В число таких ресурсов могут входить бюджетные средства, государственная или муниципальная собственность, государственные заказы или льготы и т.п. Собирая штрафы, налоги или иные предусмотренные законом платежи, должностное лицо также распоряжается не принадлежащими ему ресурсами: если штраф (сбор) законен, то его собственник — государственная казна, если не законен — то это собственность того лица, которого пытается обобрать должностное лицо. Государственный служащий обязан принимать решения, исходя из целей, установленных правом (конституцией, законами и другими нормативными актами) и общественно одобряемых культурными и моральными нормами. Коррупция начинается, когда эти цели подменяются эгоистичными интересами чиновника, воплощенными в конкретных действиях. Этого условия достаточно, чтобы охарактеризовать такое явление, как злоупотребление служебным положением в личных целях. Между этим явлением и коррупцией грань весьма размытая. Очень редко должностное лицо может извлечь незаконную выгоду из своего служебного положения, действуя изолированно, не вовлекая в свою противоправную деятельность других людей, как это бывает, например, при сокрытом от других присвоении не принадлежащих чиновнику средств (можно напомнить об использовавшемся ранее термине «казнокрадство»).
В таких случаях обычно не говорят о коррупции.
Чаще бывает по-другому. Ниже приведены некоторые примеры, которые можно проследить до ситуаций, обычно описываемых термином «коррупция».
1. Когда командующий округом строит себе дачу за счет государственных средств (материалы, техника, военнослужащие), он действует не один и попадает в определенную зависимость от других лиц, вовлеченных в строительство и его обеспечение. Как правило, после использования своей власти для незаконного получения материальной выгоды, лидер вынужден расплачиваться с «сообщниками» незаконными акциями, бонусами или другими способами. Эта ситуация ближе к общепринятому представлению о коррупции, потому что в ней участвует не один человек, а целая группа чиновников, которые коллективно извлекают выгоду из нарушения законов и постановлений.
Интеллектуальная собственность (4)
... дипломной работы являются результаты творчества, применяемые в сфере промышленного производства. В условиях прежней системы накопились различные проблемы, но теперь, зафиксированные в новых законодательных актах, изменение прав собственности ... и рыночной структуры. Методами этой работы является систематизация законодательства на сегодняшний день по данной теме. Методологическая основа состоит в ...
2. Когда чиновник, обязанный по закону принять определенное решение по отношению к некоторому лицу (скажем, выдать лицензию на какой-либо вид бизнеса) создает для этого искусственные незаконные преграды, он тем самым понуждает своего клиента к даче взятки, что часто и происходит. Эта ситуация даже ближе к традиционному понятию взяточничества, поскольку предполагает дачу и получение взятки. В древнерусской юриспруденции такое поведение называлось взяточничеством.
3. Чаще всего под коррупцией (в узком смысле слова) понимают ситуацию, когда должностное лицо принимает противоправное решение (иногда решение, морально не приемлемое для общественного мнения), из которого извлекает выгоду некоторая вторая сторона (например — фирма, обеспечивающая себе благодаря этому решению государственный заказ вопреки установленной процедуре), а само должностное лицо получает незаконное вознаграждение от этой стороны. Характерные признаки данной ситуации: принимается решение, нарушающее закон или неписаные общественные нормы, обе стороны действуют по обоюдному согласию; обе стороны получают незаконные выгоды и преимущества, обе стараются скрыть свои действия.
4. Наконец, бывают ситуации, когда должностное лицо под давлением или с помощью шантажа вынуждено принять незаконное решение. Обычно это происходит с чиновниками, уже вовлеченными в преступную деятельность, которые, поддавшись давлению, фактически получают простое преимущество: их не разоблачают.
При этом следует иметь в виду, что этот список не исчерпывает явление коррупции.
Полезно различать верхушечную и низовую коррупцию. Первая охватывает политиков, высшее и среднее чиновничество и сопряжена с принятием решений, имеющих высокую цену (формулы законов, госзаказы, изменение форм собственности и т.п.).
Вторая распространена на среднем и низшем уровнях, и связана с постоянным, рутинным взаимодействием чиновников и граждан (штрафы, регистрации и т.п.).
Часто обе стороны, участвующие в коррупционной сделке, принадлежат к одной и той же государственной организации. Например, когда чиновник дает взятку своему начальнику за сокрытие взятки взяткодателя, это тоже взятка, которую обычно называют «вертикальным» взяточничеством». Обычно он действует как мост между коррупцией на высшем уровне и низовыми. Это особенно опасно, так как указывает на переход коррупции от стадии разрозненных действий к стадии закрепления организованных форм.
Большинство экспертов, изучающих коррупцию, также называют это покупкой голосов на выборах. Здесь, собственно, есть все характерные признаки коррупции, кроме того, что присутствовало выше — чиновничьего. Согласно конституции, избиратель обладает ресурсом, который называется «властные полномочия». Делегировать эти полномочия избранным посредством определенного типа решения — голосования. Избиратель должен принять это решение, исходя из соображений передачи своих полномочий тому, кто, по его мнению, может представлять его интересы, что является общепризнанной нормой. В случае покупки голосов избиратель и кандидат заключают соглашение, по которому избиратель, нарушая указанное правило, получает деньги или другие льготы, а кандидат, нарушая избирательное законодательство, надеется получить власть. Понятно, что это не единственный тип коррупционных действий в политике.
Коррупция существует и в негосударственных организациях. Сотрудник организации (коммерческой или общественной) также может распоряжаться не принадлежащими ему ресурсами; он также обязан следовать уставным задачам своей организации; у него также есть возможность незаконного обогащения с помощью действий, нарушающих интересы организации, в пользу второй стороны, получающей от этого свои выгоды. Наглядный пример российской жизни — ссуды, полученные в обмен на взятки в коммерческих банках за проекты, цель которых — вывести деньги и исчезнуть.
Виды и эволюция коррупции
Чаще всего под коррупцией понимается получение взяток, незаконных денежных поступлений от государственных чиновников, вымогающих их у граждан для личной выгоды. Однако в более общем смысле слова участниками коррупционных отношений могут быть не только государственные чиновники, но и, например, менеджеры фирм; взятки могут давать не деньгами, а в иной форме; инициаторами коррупционных отношений часто выступают не госчиновники, а предприниматели. Поскольку формы злоупотреблений служебным положением очень многообразны, по разным критериям выделяют различные виды коррупции (Табл. 1).
| Таблица 1. ТИПОЛОГИЯ КОРРУПЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ | |
| Критерии типологии коррупции | Виды коррупции |
| Кто злоупотребляет служебным положением | Государственная (коррупция госчиновников) Коммерческая (коррупция менеджеров фирм) Политическая (коррупция политических деятелей) |
| Кто выступает инициатором коррупционных отношений | Запрашивание (вымогательство) взяток по инициативе руководящего лица. Подкуп по инициативе просителя |
| Кто является взяткодателем |
Индивидуальная взятка (со стороны гражданина) Предпринимательская взятка (со стороны легальной фирмы) Криминальный подкуп (со стороны криминальных предпринимателей – например, наркомафии) |
| Форма выгоды, получаемой взяткополучателем от коррупции | Денежные взятки Обмен услугами (патронаж, непотизм) |
| Цели коррупции с точки зрения взяткодателя | Ускоряющая взятка (чтобы получивший взятку быстрее делал то, что должен по долгу службы) Тормозящая взятка (чтобы получивший взятку нарушил свои служебные обязанности) Взятка «за доброе отношение» (чтобы получивший взятку не делал надуманных придирок к взяткодателю) |
| Степень централизации коррупционных отношений | Децентрализованная коррупция (каждый взяткодатель действует по собственной инициативе) Централизованная коррупция «снизу вверх» (взятки, регулярно собираемые нижестоящими чиновниками, делятся между ними и более вышестоящими) Централизованная коррупция «сверху вниз» (взятки, регулярно собираемые высшими чиновниками, частично передаются их подчиненным) |
| Уровень распространения коррупционных отношений | Низовая коррупция (в низшем и в среднем эшелонах власти) Верхушечная коррупция (у высших чиновников и политиков) Международная коррупция (в сфере мирохозяйственных отношений) |
| Степень регулярности коррупционных связей | Эпизодическая коррупция Систематическая (институциональная) коррупция Клептократия (коррупция как неотъемлемый компонент властных отношений) |
азиатского способа производства
Во 2-ой половине 20 в., после появления большого числа политически самостоятельных стран «третьего мира», их государственный аппарат, как правило, изначально оказался сильно подвержен системной коррупции. Дело в том, что «восточные» традиции личных отношений начальника и подписантов здесь пересекаются с огромными неконтролируемыми возможностями, связанными с государственным регулированием многих сфер жизни. Например, президент Индонезии Сухарто был известен как «Мистер 10 процентов», потому что все иностранные компании, работающие в стране, поощрялись к даче четко обозначенной взятки президенту и членам его семейного клана. Типичной была коррупция «снизу вверх», когда начальник мог свалить всю вину на нижестоящих, но встречалась и коррупция «сверху вниз», когда коррумпированные чиновники высших рангов совершенно не стеснялись открыто брать взятки и даже делиться ими с подчиненными (такая система коррупции существовала, например, в Южной Корее).
В «третьем мире» появились клептократические режимы (на Филиппинах, в Парагвае, на Гаити, в большинстве африканских стран), где коррупция тотально пронизывала все виды социально-экономических отношений, и без взятки просто ничего не делалось.
транснациональные корпорации
Проблема стала еще более острой в 1990-е годы, когда постсоциалистические страны продемонстрировали уровень коррупции, сопоставимый с уровнем развивающихся стран. Часто возникала парадоксальная ситуация, когда одно и то же лицо одновременно занимало важные посты и в государственном, и в коммерческом секторах экономики; в результате многие чиновники злоупотребляли своим положением, даже не принимая взяток, а непосредственно защищая свои личные коммерческие интересы. Таким образом, общие тенденции эволюции коррупционных отношений в 20 в. – это постепенное умножение их форм, переход от эпизодической и низовой коррупции к систематической верхушечной и международной.
Причины коррупции
Теоретические основы экономики коррупции были заложены в 1970-х годах в работах американских неоинституциональных экономистов. Главная их идея заключалась в том, что коррупция появляется и растет, если существует рента, связанная с государственным регулированием различных сфер экономической жизни (введением экспортно-импортных ограничений, предоставлением субсидий и налоговых льгот предприятиям или отраслям, наличием контроля над ценами, политикой множественных валютных курсов и т.д.).
В то же время чиновники, получающие низкую заработную плату, больше подвержены коррупции. Позднее эмпирические исследования подтвердили, что масштабы коррупции снижаются, если в стране мало внешнеторговых ограничений, если промышленная политика строится на принципах равных возможностей для всех предприятий и отраслей, а также если зарплата чиновников выше, чем у работников частного сектора той же квалификации.
В современной экономической науке принято выявлять множественность причин коррупции, выделяя экономические, институциональные и социокультурные факторы.
Экономические, Институциональными, Социально-культурными
В тех странах, где действуют все три группы факторов (это, прежде всего, развивающиеся и постсоциалистические страны), коррупция наиболее высока. Напротив, в странах западноевропейской цивилизации эти факторы гораздо менее выражены и, следовательно, коррупция более умеренная.
Для объяснения причин и сущности коррупционных отношений экономисты обычно используют модель «поручитель (принципал) – исполнитель (агент) – опекаемый (клиент)» (см. Рис. 1).
В этой модели центральное правительство действует как принципал (П): оно устанавливает правила и назначает агентам (А), чиновникам среднего и низшего звена, конкретные задачи. Чиновники выступают при этом как посредники между центральным правительством и клиентами (К), отдельными гражданами или фирмами. В обмен на оплату налогов агент от имени принципала предоставляет клиентам различные услуги (лицензирует деятельность фирм, выдает гражданам социальные пособия, осуществляет найм работников на государственную службу и т.д.).
Например, в контексте налоговой службы государство выступает в качестве принципала в лице руководителя налоговой службы, агенты являются сборщиками долгов, а все налогоплательщики выступают в качестве клиентов. В обмен на уплату налогов налогоплательщики могут действовать на законных основаниях, в противном случае им грозят штрафы и другие санкции.
Качество системы регулирования зависит от того, возникают ли конфликты интересов между принципалом и агентом в этой системе. У правительства, в принципе, нет ни времени, ни возможности лично обслуживать каждого клиента, поэтому оно делегирует полномочия по их обслуживанию должностным лицам, предписывая им определенные правила. Офицеры-агенты, зная своих клиентов лучше, чем глава правительства, могут более эффективно работать с клиентами. Но принципалу сложно контролировать, как многочисленные посредники выполняют предписанную работу, тем более что чиновники могут намеренно скрывать информацию об истинных результатах своей деятельности. Поскольку честность агента-чиновника нельзя полностью контролировать, агент сам решает, следует ли ему быть «честным». Решение чиновника зависит от вознаграждения за хорошую работу и наказания за злоупотребления. Например, в российской налоговой системе уплата налогов работником практически не зависит от суммы средств, уплаченных в бюджет за счет выявленных им скрытых налогов. Это приводит к тому, что сборщик налогов зачастую больше заинтересован в получении взятки, чем в честной службе.
Незаконное вознаграждение чиновника-агента от его клиентов может быть получено по разным причинам. Гражданин или фирма могут дать взятку, чтобы чиновник дал им положенные услуги более быстро, «вне очереди» (ускоряющая взятка).
Чаще, однако, чиновников подкупают, чтобы они предоставляли своим клиентам предлагаемых государством услуг больше, а забирали налогов меньше, чем положено по закону (тормозящая взятка).
Бывает и так, что чиновник имеет широкие возможности для придирок по надуманным предлогам; тогда взятки дают, чтобы чиновник не воспользовался своими возможностями проявить самодурство (взятка «за доброе отношение»).
Для предотвращения коррупции наиболее ответственные сотрудники стараются назначать очень высокие зарплаты и одновременно ужесточать штрафы за нарушение служебных обязанностей. Однако многие исследователи отмечают, что во многих случаях государственное жалование не может конкурировать с финансовыми возможностями потенциальных взяткодателей (если ими являются крупные легальные бизнесмены или боссы мафии).
Достойная зарплата для агента — необходимое, но не достаточное условие предотвращения коррупции. Поэтому государство-принципал дополняет (или даже заменяет) высокие поощрения на «воззвания к честному поведению». Это означает, что правительство пытается создать психологические барьеры против личных интересов агентов, например, путем повышения морального уровня граждан с помощью механизма просвещения и идеологической пропаганды. Кроме того, правительство-принципал поощряет прямые связи с клиентами (прием жалоб от населения), которые служат дополнительным и очень важным инструментом контроля над действиями чиновников-агентов. Таким образом, отношения агент-клиент зависят от заработной платы агентов и степени их полномочий, а отношения «принципал-агент» зависят от степени контроля принципала над агентами и влияния клиентов на принципала». Моральные нормы в этой системе затрагивают все виды отношений, определяя степень допустимости отклонений от требований закона. Предельно лаконичное определение основных причин коррупции некоторые зарубежные экономисты выражают следующей формулой:
коррупция = монополия + произвол – ответственность
Это значит, что возможности коррупции прямо зависят от монополии государства на выполнение некоторых видов деятельности (например, производить закупки оружия) и от бесконтрольности деятельности чиновников, но обратно зависят от вероятности и тяжести наказаний за злоупотребления.
Измерение коррупции
Масштабы коррупции довольно трудно оценить. Это связано, прежде всего, с тем, что она (как и другие виды теневой экономической деятельности) в принципе укрыта от официального статистического учета. Поскольку у государственных чиновников больше возможностей скрыть свои преступления, чем у обычных граждан, коррупция отражается в более слабой уголовной статистике, чем многие другие виды преступлений. Более того, многие виды коррупции даже не связаны напрямую с выплатой денежного вознаграждения и поэтому не могут быть оценены.
Социологические опросы и экспертные оценки часто используются для получения сравнительных данных о степени развития коррупции в разных странах.
индекс восприятия коррупции
Исследования Transparency International показывают сильную дифференциацию стран мира по степени развития коррупции (Табл. 2).
| Таблица 2. ИНДЕКСЫ ВОСПРИЯТИЯ КОРРУПЦИИ ДЛЯ НЕКОТОРЫХ СТРАН МИРА | |||
| СТРАНЫ | Индекс восприятия коррупции | ||
| 1995 | 1999 | 2003 | |
| Высокоразвитые страны | |||
| Финляндия | 9,1 | 9,8 | 9,7 |
| Дания | 9,3 | 10,0 | 9,5 |
| Швеция | 8,9 | 9,4 | 9,3 |
| Канада | 8,9 | 9,2 | 8,7 |
| Великобритания | 8,6 | 8,6 | 8,7 |
| Германия | 8,1 | 8,0 | 7,7 |
| Ирландия | 8,6 | 7,7 | 7,5 |
| США | 7,8 | 7,5 | 7,5 |
| Япония | 6,7 | 6,0 | 7,0 |
| Франция | 7,0 | 6,6 | 6,9 |
| Испания | 4,4 | 6,6 | 6,9 |
| Италия | 3,0 | 4,7 | 5,3 |
| Развивающиеся страны | |||
| Сингапур | 9,3 | 9,1 | 9,4 |
| Гонконг | 7,1 | 7,7 | 8,0 |
| Чили | 7,9 | 6,9 | 7,4 |
| Ботсвана | 6,1 | 5,7 | |
| Тайвань | 5,1 | 5,6 | 5,7 |
| Ю.Корея | 5,6 | 3,8 | 4,3 |
| Бразилия | 2,7 | 4,1 | 3,9 |
| Мексика | 3,2 | 3,4 | 3,6 |
| Египет | 3,3 | 3,3 | |
| Индия | 2,8 | 2,9 | 2,8 |
| Аргентина | 5,2 | 3,0 | 2,5 |
| Индонезия | 1,9 | 1,7 | 1,9 |
| Кения | 2,0 | 1,9 | |
| Нигерия | 1,6 | 1,4 | |
| Страны с переходной экономикой | |||
| Словения | 6,0 | 5,9 | |
| Эстония | 5,7 | 5,5 | |
| Венгрия | 4,1 | 5,2 | 4,8 |
| Куба | 4,6 | ||
| Белорусь | 3,4 | 4,2 | |
| Чехия | 4,6 | 3,9 | |
| Польша | 4,2 | 3,6 | |
| Китай | 2,2 | 3,4 | 3,4 |
| Армения | 2,5 | 3,0 | |
| Россия | 2,4 | 2,7 | |
| Узбекистан | 1,8 | 2,4 | |
| Украина | 2,6 | 2,3 | |
| Азербайджан | 1,7 | 1,8 | |
| Грузия | 2,3 | 1,8 | |
совершенно естественно, что бедность и коррупция идут рука об руку: самые коррумпированные страны — это в первую очередь развивающиеся страны с низким уровнем жизни. У постсоциалистических стран рейтинги несколько выше, но и здесь коррупция довольно высока. Однако богатство само по себе не гарантирует свободы от коррупции. Германия и США имеют примерно тот же балл, что и намного более бедная Ирландия; Франция оказалась хуже Чили, Италия – хуже Ботсваны. Дифференциация внутри групп стран с примерно одинаковым уровнем жизни во многом зависит от национальной экономической культуры и государственной политики. Так, для стран с конфуцианской культурой (Китай, Япония, Сингапур, Тайвань), где с глубокой древности честный и мудрый чиновник считался культовой фигурой, индексы коррупции заметно ниже, чем, например, в странах Южной Азии (Индия, Пакистан, Бангладеш), в которых нет традиции уважения управленческого труда. В целом можно, таким образом, отметить две универсальные закономерности:
- коррупция обычно выше в бедных странах, но ниже в богатых;
- коррупция в целом ниже в странах западноевропейской цивилизации и выше в периферийных странах.
Сравнение индексов восприятия коррупции за несколько лет показывает, что многие страны за относительно короткий промежуток времени серьезно меняют степень коррупции. Например, в таких странах, как Италия и Испания, ситуация значительно ухудшилась, а в Аргентине и Ирландии она улучшилась. Однако следует проявлять большую осторожность при проведении межвременных сравнений индексов ИПЦ, поскольку изменения в рейтингах стран могут быть результатом не только разного восприятия коррупции, но и измененных выборок и методологии обследований.
| Таблица 3. ИНДЕКСЫ ВЗЯТКОДАТЕЛЕЙ ДЛЯ НЕКОТОРЫХ СТРАН МИРА | |||
| Страны | Индекс взяткодателей | ||
| 2002 | 1999 | ||
| 1 | Австралия | 8,5 | 8,1 |
| 2 | Швеция | 8,4 | 8,3 |
| 3 | Швейцария | 8,4 | 7,7 |
| 4 | Австрия | 8,2 | 7,8 |
| 5 | Канада | 8,1 | 8,1 |
| 6 | Нидерланды | 7,8 | 7,4 |
| 7 | Бельгия | 7,8 | 6,8 |
| 8 | Великобритания | 6,9 | 7,2 |
| 9 | Сингапур | 6,3 | 5,7 |
| 10 | Германия | 6,3 | 6,2 |
| 11 | Испания | 5,8 | 5,3 |
| 12 | Франция | 5,5 | 5,2 |
| 13 | США | 5,3 | 6,2 |
| 14 | Япония | 5,3 | 5,1 |
| 15 | Малайзия | 4,3 | 3,9 |
| 16 | Гонконг | 4,3 | Для этой страны индекс не рассчитывался |
| 17 | Италия | 4,1 | 3,7 |
| 18 | Южная Корея | 3,9 | 3,4 |
| 19 | Тайвань | 3,8 | 3,5 |
| 20 | Китай | 3,5 | 3,1 |
| 21 | Россия | 3,2 | Для этой страны индекс не рассчитывался |
Если индекс CPI показывает склонность чиновников разных стран брать взятки, то для оценки склонности предпринимателей разных стран давать взятки Transparency International использует другой индекс – индекс взяткодателей (Bribe Payers Index – BPI).
Подобно индексу CPI, склонность компаний к подкупу в странах-экспортерах оценивалась по 10-балльной шкале, где чем ниже оценка, тем выше готовность давать взятки. Собранные данные показывают (Табл. 3), что многие славящиеся своей коррупцией периферийные страны (например, Россия, Китай) охотно готовы не только брать, но и давать взятки за рубежом. Что касается компаний в развитых странах, то их склонность к коррупции оказалась довольно умеренной. Характерно, что Швеция оказалась среди самых «чистых» и по индексу CPI, и по индексу BPI. Помимо индексов CPI и BPI для сравнительной оценки развития коррупции в разных странах используют и иные показатели – например, барометр мировой коррупции (Global Corruption Barometer), индекс экономической свободы (Index of Economic Freedom), индекс непрозрачности (Opacity Index) и др.
Влияние коррупции на общественное развитие
Коррупция сильно и, как правило, негативно влияет на экономическое и социальное развитие любой страны.
Экономический вред
Коррупция серьезно искажает сами мотивы государственных решений. Коррумпированные политики и бюрократы более склонны направлять государственные ресурсы в те сферы деятельности, где строгий контроль невозможен и где больше вероятность вымогательства взяток. Они больше склонны финансировать производство, например, военных самолетов и другие крупные инвестиционные проекты, а не выпускать школьные учебники и повышать зарплаты учителям. Известен анекдотический пример, когда в 1975 в Нигерии щедро подкупленное правительство сделало за рубежом заказы на столь гигантское количество цемента, которое превосходило возможности его производства во всех странах Западной Европы и в СССР вместе взятых. Сравнительные исследования между странами подтверждают, что коррупция серьезно искажает структуру государственных расходов: коррумпированные правительства тратят на образование и здравоохранение гораздо меньше, чем некоррумпированные.
Главным негативным проявлением экономического воздействия коррупции является увеличение затрат для предпринимателей (в особенности, для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями).
Так, трудности развития бизнеса в постсоциалистических странах связаны во многом именно с тем, что чиновники заставляют предпринимателей часто давать взятки, которые превращаются в своего рода дополнительное налогообложение (Табл. 4).
Даже если предприниматель честен и не дает взяток, он страдает от коррупции, поскольку вынужден тратить много времени на общение с заведомо требовательными государственными чиновниками. Наконец, коррупция и бюрократическая волокита при оформлении деловых документов тормозят инвестиции(особенно, зарубежные)и, в конечном счете,экономический рост. Например, разработанная в 1990-е американским экономистом Паоло Мауро модель позволила ему сделать предположительный вывод, что рост рассчитываемого «эффективности бюрократии» (индекс, близкий к рассчитываемому Transparency International индексу восприятия коррупции) на 2,4 балла снижает темп экономического роста страны примерно на 0,5%.По расчетам другого американского экономиста, Шан-Чин Вая, увеличение индекса коррупции на один балл (при десятибалльной шкале) сопровождается падением на 0,9% прямых иностранных инвестиций. Однако при обзоре показателей коррупции уже отмечалось, что до сих пор нет четкой отрицательной корреляции между уровнем коррупции и уровнем экономического развития, эта взаимосвязь проявляется только как общая модель, из которой есть много исключений.
Что касается негативных социальных последствий коррупции, общепризнано, что она ведет к несправедливости, недобросовестной конкуренции между предприятиями и неоправданному перераспределению доходов граждан. Дело в том, что не самая эффективная юридическая фирма и даже не преступная организация может дать вам взятку побольше. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан. Наиболее опасна коррупция в системе сбора налогов, позволяя богатым уклоняться от них и перекладывая налоговое бремя на плечи более бедных граждан.
| Таблица 4. ЧАСТОТА И РАЗМЕРЫ ВЫМОГАТЕЛЬСТВА ВЗЯТОК В ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАНАХ в конце 1990-х (согласно исследованиям европейского банка реконструкции и развития и всемирного банка).
|
||
| Страны | Процент фирм, часто дающих взятки | Средний процент взяток от ежегодного дохода фирм |
| Азербайджан | 59,3 | 6,6 |
| Армения | 40,3 | 6,8 |
| Белорусь | 14,2 | 3,1 |
| Болгария | 23,9 | 3,5 |
| Венгрия | 31,3 | 3,5 |
| Грузия | 36,8 | 8,1 |
| Казахстан | 23,7 | 4,7 |
| Киргизия | 26,9 | 5,5 |
| Литва | 23,2 | 4,2 |
| Молдова | 33,3 | 6,1 |
| Польша | 32,7 | 2,5 |
| Россия | 29,2 | 4,1 |
| Румыния | 50,9 | 4,0 |
| Словакия | 34,6 | 3,7 |
| Словения | 7,7 | 3,4 |
| Узбекистан | 46,6 | 5,7 |
| Украина | 35,3 | 6,5 |
| Чехия | 26,3 | 4,5 |
| Хорватия | 17,7 | 2,1 |
| Эстония | 12,9 | 2,8 |
Коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Легкость свержения в 1991 советского строя была обусловлена, во многом тем фактом, что советская номенклатура имела репутацию насквозь коррумпированного сообщества, пользующегося со стороны рядовых граждан СССР заслуженным презрением. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это привело к низкому авторитету режима Б.Н.Ельцина в глазах большинства россиян. Участниками дискуссий о коррупции выдвигалось, впрочем, мнение, что коррупция имеет не только негативные, но и позитивные последствия. Так, в первые годы после распада СССР бытовало мнение, что если позволять чиновникам брать взятки, то они работают более интенсивно, а коррупция помогает предпринимателям обходить бюрократические рогатки. Концепция благотворности коррупции не учитывает, однако, очень высокую степень отсутствия контроля, которую политики и чиновники-бюрократы приобретают в коррумпированных обществах. Они могут по своему усмотрению создавать и интерпретировать инструкции. В таком случае, вместо стимула для более эффективной деятельности, коррупция становится, наоборот, стимулом для создания чрезмерного числа инструкций. Иначе говоря, взяткополучатели преднамеренно создают все новые и новые барьеры, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их преодолевать. «Апологеты» коррупции также доказывают, будто взяточничество может сокращать время, необходимое на сбор и обработку бюрократических документов. Но взятки не обязательно ускоряют скорость канцелярской работы. Известно, например, что в Индии госслужащие высокого ранга берут взятки следующим образом: они не обещают взяткодателю более ускоренную обработку его документов, но предлагают замедлить процесс оформления документов для конкурирующих компаний. Аргумент, будто коррупция является стимулом для развития экономики, особенно опасен тем, что разрушает законность и правопорядок. Некоторые отечественные криминологи утверждают, что в начале 1990-х в постсоветской России «из лучших побуждений» наказания за служебные злоупотребления оказались фактически временно отмененными, и это привело к росту бюрократического вымогательства, усугубившем экономический кризис.
Борьба с коррупцией
Поскольку государственная коррупция стала одним из тормозов развития не только отдельных стран, но и мирового хозяйства в целом, она начала рассматриваться начиная примерно с 1980-х как одна из главных забот международной политики. Цели борьбы с коррупциеймогут выбираться по-разному: немедленное повышение эффективности в частном секторе, долгосрочная динамическая эффективность экономики, ее рост, социальная справедливость, политическая стабильность. Соответственно избранной цели используют наиболее подходящие меры по борьбе с коррупцией. В качестве наиболее простого инструмента часто выбирают реформы законодательства – не только и не столько ужесточение наказаний за коррупцию, сколько упрощение и уменьшение государственного контроля (уменьшение частоты проверок, понижение налогов) для снижения самих возможностей злоупотреблять служебным положением. В арсенале государственных мер по борьбе с коррупцией есть и довольно простые меры по элементарному ужесточению контроля. В постсоветской Грузии, например, введена система, в соответствие с которой правительственные чиновники обязаны декларировать свои доходы, когда они вступают в должность, так же как и тогда, когда они покидают свои посты. Международной борьбе против коррупции серьезно мешают различия между правовыми системами разных стран в трактовке коррупции как экономического правонарушения. Так, в одних странах (например, в Тайване) наказывают только взяткополучателей, а предложение взятки не является уголовно наказуемым деянием. В других странах (например, в Чили) ситуация диаметрально противоположная: дача взятки – уголовное преступление, а получение взятки таковым не считается, если только чиновник не совершил иные злоупотребления. Помимо расхождений в признаках уголовно наказуемого коррупционного правонарушения есть сильные отличия в мерах наказания за него. Хотя эти меры должны осуществляться центральным правительством, они требуют также поддержки со стороны гражданского общества. Когда воля политических лидеров опирается на активную общественную поддержку, то удается в достаточно короткий срок добиться сильных изменений (как это было в 1990-е в Италии при проведении компании «Чистые руки»).
Напротив, если граждане возлагают все надежды на «мудрых правителей», а сами пассивно ждут результата, то шумная компания борьбы с коррупцией может закончиться еще большим ее ростом (именно так произошло в нашей стране в начале 1990-х) или вылиться в репрессии против политических противников правящего режима. Однако законодательные действия государства принципиально не могут внести решающего перелома в борьбу с коррупцией (хотя бы потому, что борьбу с коррупцией могут «возглавить» сами коррумпированные чиновники).
Решающий успех возможен только путем повышения зависимости государства от граждан. Для этого необходимы такие долгосрочные институциональные реформы как сокращение числа и размеров государственных органов управления и их штатов, создание специальных или даже независимых от государства институтов, уполномоченных расследовать обвинения в коррупции (как, например, институт омбудсмана в Швеции и в некоторых других странах), введение системы этических стандартов для государственных служащих и т.д. Наконец, борьба с коррупцией невозможна без помощи добровольных осведомителей. В США осведомитель получает от 15 до 30% стоимости выявленного по его доносу материального ущерба и защищен от преследований со стороны разоблаченных им нарушителей. Возможность реализации этих мер зависит не столько от политической воли правителей, сколько от культуры управляемого общества. Например, в странах Востока со слабыми традициями самоуправления лучше делать ставку на престижность и высокую оплату государственной службы. Именно этим путем пошла Япония и «азиатские тигры» (особенно, Сингапур и Гонконг), где высокий авторитет госчиновников позволил создать высокоэффективную экономическую систему при относительно малочисленном управленческом аппарате и слабой коррупции. В западных же странах с характерным для них недоверием к «государственной мудрости», напротив, чаще акцентируют внимание на развитии действий неправительственных организаций, гражданского самоуправления и контроля. Успешная борьба с коррупцией, как доказывают экономисты, дает немедленные выгоды, которые во много раз превышают связанные с нею расходы. Согласно некоторым оценкам, затрата одной денежной единицы (доллара, фунта стерлингов, рубля…) на противодействие коррупции приносит в среднем 23 единицы при борьбе с коррупцией на уровне отдельной страны и около 250 при борьбе с нею на международном уровне. В настоящее время общепризнанно, что ни отдельные страны, ни международные организации не могут справиться с коррупцией самостоятельно, без помощи друг другу.Победить коррупцию в отдельной стране почти невозможно, так как сопротивление бюрократии оказывается слишком сильным. Даже если и существует политическая воля к подавлению коррупции, недостаток практического опыта, информации и финансовых ресурсов снижает ее эффективность. Интернациональные организации – такие как Организация Объединенных Наций, Европейский Союз, Всемирный Банк и др. – активно стимулируют борьбу с коррупцией, но и они с их опытными штатами, информированностью и большими финансами не могут успешно противостоять коррупции в какой-либо стране, если ее правительство и граждане не проявляют воли и решимости к борьбе. Вот почему данная проблема может быть разрешена только в тесном сотрудничестве между отдельными странами и международными организациями. На волне скандальных разоблачений по делу «Локхид» в 1977 в США был принят Закон о коррупции за рубежом, согласно которому американские служащие и чиновники наказывались штрафами или лишением свободы за дачу взяток служащим других государств. Хотя этот закон принимался в надежде, что другие страны-инвесторы последуют примеру США, но тогда этого так и не произошло. Лишь в феврале 1999 вступила в силу запрещающая использовать подкуп при заключении зарубежных сделок Конвенция ОЭСРпротив взяточничества, которую подписали 35 государства. Однако распространение информации о ней происходило довольно медленно: когда в 2002 проводили опрос среди менеджеров стран «третьего мира», активно работающих с зарубежными предпринимателями, только 7% респондентов продемонстрировали хорошее знакомство с Конвенцией, в то время как 42% даже не слышали о ее существовании.
Коррупция в России.
Повальные взяточничество и вороватость чиновников впервые были осознаны как препятствие развитию страны еще во времена Петра I. Известен исторический анекдот: император решил сгоряча издать указ, согласно которому следует вешать любого чиновника, укравшего сумму, равную цене веревки; однако его сподвижники в один голос заявили, что в таком случае государь останется без подданных. Характерно, что возглавивший по личному указанию императора борьбу с казнокрадством и взяточничеством обер-фискал Нестеров сам в конце концов был казнен за взятки. Смешение государственной казны с личным карманом оставалось типичным не только в 18-м, но и в 19-м веке. Сюжет Ревизора Н.В. Гоголя основан именно на том, что в николаевской России чиновники почти всех рангов систематически злоупотребляли своим положением и постоянно находились в страхе перед разоблачением. Лишь после Великих реформ 1860-х уровень коррумпированности российского чиновничества начал понижаться, хотя и оставался все же выше «среднеевропейского» уровня.
В Советском Союзе отношение к коррупции было довольно двойственным. С одной стороны, злоупотребление служебным положением рассматривалось как одно из наиболее тяжелых нарушений, поскольку оно подрывало авторитет советской власти в глазах граждан. С другой, государственные управляющие очень быстро сформировались в СССР в своеобразный государство-класс, противостоящий «простым людям» и неподвластный их контролю. Поэтому, с одной стороны, в советском законодательстве предусматривались гораздо более жестокие, чем в других странах, наказания взяточникам – вплоть до смертной казни. С другой же стороны, представители номенклатуры были фактически неподсудны и не слишком боялись наказаний. В 1970-е коррупция стала приобретать системный, институциональный характер. Должности, дающие широкий простор для злоупотреблений, стали кое-где буквально продаваться. В крахе советского режима большую роль сыграл именно шок от выявленных в конце 1980-х злоупотреблений на самом высоком уровне («рашидовское дело», «дело Чурбанова»).
Хотя радикальные либералы во главе с Б.Н. Ельциным шли к власти под лозунгами борьбы со злоупотреблениями, однако сами они, оказавшись во власти, заметно «перекрыли» достижения своих предшественников. Удивленные иностранцы даже заявляли, будто в России 1990-х «большинство государственных служащих попросту не догадываются, что личное обогащение на службе является криминалом». Для подобных оценок имелось много оснований. Дело в том, что доходы госчиновников оставались довольно скромными, но при этом без их благоволения заниматься бизнесом было практически невозможным. Особенно богатые возможности для злоупотреблений возникли во время проведения приватизации, когда ее организаторы могли буквально «назначать в миллионеры» понравившихся им людей. Наиболее негативной чертой постсоветской коррупции исследователи считают не столько высокую интенсивность вымогательства, сколько его децентрализованный характер. Если, например, в Китае или в Индонезии предпринимателю достаточно «подмазать» нескольких высокопоставленных администраторов, то в России приходится платить поборы в карман не только им, но и массе «мелких начальников» (типа санитарных и налоговых инспекторов).
В результате развитие постсоветского бизнеса приобрело очень уродливый характер.
Проведенное в 2000–2001 фондом «Информатика для демократии» исследование показало, что на взятки в России ежегодно тратят около 37 млрд. долл. (примерно 34 млрд. – взятки в сфере бизнеса, 3 млрд. – бытовая коррупция), что почти равно доходам госбюджета страны. Хотя эта оценка одними специалистами была сочтена завышенной, а другими заниженной, она показывает масштаб постсоветской коррупции.
В начале 2000-х правительство РФ начало демонстрировать желание ограничить коррупцию, однако, ввиду широкого размаха этого явления, понизить уровень коррупции до среднемировых стандартов удастся, видимо, еще не скоро. Материалы: Центр антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл-Р»
1. http://www.transparency.org.ru
