Правовой нигилизм

Понятие правового нигилизма.

Нигилизм (от лат. Nihil — ничто, ничто) — это отрицание исторических и культурных ценностей, морально-этических норм и устоев общества. Нигилизм преобладал в центральных произведениях известных русских писателей (самые известные — «Евгений Базаров» Тургенева и его пение вместе с Ситниковым, не признававшим ни русскую историю, ни культуру, и главным девизом которого был своего рода боевой клич: «Долой идеалы»).

! «) — E .CON. Тургенев («Отцы и дети»), Н. Лескова («Нигде»), А.Р. Писемский («Бурное море»).

Что касается правового нигилизма, то в Большой советской энциклопедии 1985 года дано следующее определение.

Правовой нигилизм — реакционное течение в буржуазных странах, которое выражается в отрицании законов и закона как таковых, юристы в странах Запада часто оправдывают противоправные действия властей, тем самым нарушая правовые нормы. Известный адвокат Джон Дьюи был назван одним из самых известных «нигилистов» на Западе. Таким образом, советская юридическая наука как бы подчеркивала, что такое негативное и даже во многом пагубное явление, как правовой нигилизм, характерно только для буржуазных правовых систем; Советское право в принципе не знало этого самого нигилизма. То, что было сказано в этой научной публикации, где-то было правдой, но только в том смысле, что нигилизм не мог быть характерным для российского права в той мере, в какой он присутствовал в зарубежной юриспруденции из-за разного отношения этих систем к праву как таковому. В то время как в буржуазных государствах закон считался «основой основ», укрепление и совершенствование его было первоочередной задачей, а одной из основных задач общества и работы общественной мысли было построение развитого гражданского общества и совершенного правового поля система, которая будет работать на хорошую личность. Основным средством для этого были совершенные законы и действующие правовые нормы.

Было понятие, что государство создает закон, который позже это государство связывает с широкой системой правил, сетью запретов и разрешений. Вообще роль закона здесь трудно было переоценить. Все это могло повлиять только на нынешнее состояние правопорядка в так называемых развитых капиталистических странах — в основном государствах Западной Европы. На данный момент проблемы правового нигилизма в них либо нет вовсе, либо она настолько мала и незначительна, что на нее не стоит обращать особого внимания. Население этих стран соблюдает законы, как говорится, «не из страха, а из совести», то есть люди следуют предписаниям норм права не потому, что не соблюдают разного рода обязанности, а потому что «это требуется по закону», потому что «необходимо» (dura lex, sed lex).

13 стр., 6246 слов

Проблемы правового воспитания

... определить формы и методы правового воспитания; изучить актуальные проблемы воспитания правовой культуры молодёжи; определить основные направления правового воспитания. Предмет исследования - общественные отношения, регулирующие правовое воспитание в обществе. Объект - понятие и цели правового воспитания. При написании данной ...

Само собой разумеется, что обычные граждане подают пример законопослушного поведения со стороны своего правительства: это высшие должностные лица, их образ жизни и их поведение, на которые люди обращают внимание, решая, что делать в той или иной ситуации. Первенство на этом фоне, несомненно, принадлежит Германии — в этой центральноевропейской стране не только жители строго соблюдают «букву закона» (не говоря уже о более социально опасных действиях — немцы никогда не переходят дорогу с красными (даже при отсутствии машин) и не пачкают улицы (возможно, в этом секрет их чистоты)), но та же «буква закона» обязательна для правителей. А попытка импичмента президенту США Б. Клинтону говорит нам, что верховенство закона находится на вершине даже на североамериканском континенте. Взаимная юридическая вежливость, царящая в странах Западной Европы, приносит свои плоды: граждане своим законопослушным поведением кажутся примером друг для друга.

К сожалению, у нас с правопорядком и правосознанием граждан не всё так гладко и спокойно. Те годы, которые наше государство шло “по пути социализма” и наш народ усиленными темпами строил “светлое будущее коммунизма”, наложили неизгладимый отпечаток на всю отечественную юридическую науку и ещё более углубили пропасть, разделяющую уровни правосознания в России и Европе. Всё это, в конечном счёте базировалось на догмах учения Маркса и Ленина, — именно в трудах этих разработчиков классической идеи коммунизма и социалистического государства с всеобщим равенством и обобществлением средств производства активно пропагандировалась идея о том, что в будущем государстве всеобщего равенства праву вообще и правовым нормам в частности будет отводиться едва ли второстепенная роль, а на более поздних этапах становления коммунистического общества предполагалось отмирание всей отечественной правовой системы целиком “за ненадобностью” (за этим предполагалось осуществить отказ от государства как особого способа организации публичной власти).

Сухие нормы закона предполагалось заменить на более действенные требования и предписания “пролетарского самосознания“ и “пролетарского правосознания”. Но как показало время (которое, как известно, является самым лучшим и беспристрастным арбитром) эти честолюбивые стремления так и остались лишь красивыми мечтами. Недаром народная мудрость гласит: “ Благими намерениями вымощена дорога в ад”, — никакой новой пролетарской квазигосударственной структуры создано не было, государство не только не отмерло, а наоборот всесторонне окрепло, всячески усилило свои позиции, а впоследствии стало попросту тоталитарным (т.е. вмешивалось практически вовсе сферы деятельности общества в целом и каждого индивида в отдельности).

Что касается права, то оно в общем-то также осталось жить, но ему был нанесён просто-таки непоправимый урон. Ведь долгое время право считалось временным явлением, своего рода атавизмом “тёмного прошлого”, на смену ему вот-вот должно было прийти то самое “революционное правосознание”, о котором писал Ленин. Поэтому нет ничего удивительного, что часто на законы и прочие правовые нормы многие большевики смотрели не как на нечто священное и обязательное к исполнению, а как на пережиток, оставшийся от царских времён, попросту говоря как на обыкновенные каракули и поступали соответственно: т. е. Не так, как было прописано в том или ином нормативном акте, а как подсказывали им их “пролетарская совесть” и коммунистическое чутьё”. Было даже введено такое понятие как “революционная целесообразность”, при этом предполагалось, что если буква закона говорит одно, а революционная целесообразность вкупе с пролетарским правосознанием подсказывает другое, то поступать следовало согласно последним двум, закрывая при этом глаза на требования закона. Нетрудно догадаться, что для развития и роста правового нигилизма это самая что ни на есть благодатная почва — по всей стране буйным цветом плодилась революционная целесообразность, которая зачастую превращалась в обыкновенный беспредел и беззаконие. Часто решение важнейшего вопроса, иногда и жизнь человека находились в руках того или иного комиссара и его “правосознания”; от того, в какую сторону повернёт он свою “целесообразность” зависели жизни многих людей (часто решение подобных вопросов превращалось в обыкновенное сведение личных счётов).

5 стр., 2224 слов

Социальная политика Европейского союза. Сравнительный анализа ...

... образом, социальная политика Швеции и Финляндии, образующие северную модель, могут стать эталоном социальной политики Евросоюза в будущем. Заключение Итак, социальная политик стран Евросоюза базируется на принципах солидарности, субсидиарности и эффективности. Социальная политика Швеции и Финляндии ...

В конце 30-х годов ситуация ещё более усугубилась: с одной стороны действовала Конституция СССР 1936г., которая была одной из наиболее демократичных и гуманных в мире, а с другой стороны государство захлестнула волна жесточайших репрессий, общество задыхалось от доносов и недоверия, органы НКВД ощущали себя полновластными хозяевами в стране (хотя их сотрудники нередко попадали под жернова собственной репрессивной машины — как правило, всплески ведомственных чисток были после смены руководителя НКВД (за годы репрессий ими соответственно были Ягода, Ежов и Берия).

Все эти факты, лишь укрепляли людей в мысли о том, что закон законом, а как там наверху решат, так и будет.

Последующие годы застоя (не считая короткой хрущёвской оттепели, которая всё же породила гордое, свободолюбивое поколение “шестидесятников”) никак не способствовало искоренению правового нигилизма в нашей стране, и он всё рос, укреплялся и внедрялся в повседневную жизнь всё в большей и большей степени. Коротким проблеском промелькнуло правление Ю. Андропова, который своими знаменитыми чистками показал, что порядок пусть даже элементарный, но всё же правовой, навести можно всегда. Затем дело совершенствования законности было продолжено в эпоху знаменитой перестройки М.С. Горбачёвым. К чему это привело всем хорошо известно — Горбачёв своими полумерами, своей нерешительность только усугубил и без того непростую проблему низкого правопорядка: он то говорил о верховенстве права, то устраивал, “кровавые акции” в Закавказье и Прибалтике. Закончилось же всё весьма плачевно — немалое количество людей, воспользовавшись пробелами в праве, нелегально заработали большие деньги, а 15 союзных республик на законных конституционных основаниях воспользовались своим правом рецессии Конституции 1977г., и государства СССР не стало. Дальнейшая наша история показывает, что на данном этапе развития правопорядок и законность и без того слабые были приведены вовсе в плачевное состояние, а правовой нигилизм вырос до небывалых размеров. Несовершенные законы. Отсутствие механизмов их реализации, отмывание огромных средств за рубежом, получение гигантских сверхприбылей в обход налоговой службы государства, бурное развитие “черного рынка”, многочисленные пирамиды, простое разворовывание государственных фондов вконец подорвали веру в закон и правопорядок. В самом деле, как может поверить в “равенство всех перед законом и судом” человек, месяцами не получающий свои тяжким трудом заработанные деньги и наблюдающий за так называемыми “новыми русскими”, швыряющие деньги направо и налево (ведь ещё О. Бальзак говорил: ”За каждым большим состоянием кроется преступление”).

7 стр., 3049 слов

Экономические связи России со странами Азиатско-Тихоокеанского региона

... 40%). В 1997 г. объем торгового оборота России АТР составил около 15 млрд. долл. Важной особенностью торговых отношений России со странами региона в истекшем году было сохранение ... регионе (АТР). Подключается к проектам многостороннего инвестиционного сотрудничества в Северо-Восточной Азии (СВА), устанавливает более тесные связи с АСЕАН. Российская Федерация участвует на правах полноправного ...

О какой законности и о каком правопорядке можно вести речь, когда люди в открытую обсуждают, какой из чиновников что приобрёл из недвижимости и транспорта (стоимость которых подчас в несколько тысяч раз превосходит оклады владельцев).

Недаром говорят, что рыба гниёт с головы — у людей возникает вопрос: ”Если им можно нарушать закон, то почему нельзя нам?”, и они нарушают, пусть не в таких объёмах и масштабах, но они попирают требования закона, тем самым укрепляясь в своём нигилизме. Почему так происходит? Почему на Западе одно, а у нас диаметрально противоположное? Неужели же мы настолько самобытны, что и здесь нам нужно повторять всё с “точностью до наоборот”? Правильно ли будет говорить, что в этом виновато целиком и полностью наше коммунистическое прошлое, взрастившее в стране цвет беззакония и нигилизма? А может быть, коммунисты лишь укрепили уже возникшее явление, может этот самый нигилизм возник уже до них, а потом просто развился, попав на благоприятную почву “революционной законности”? Тогда где же искать начало его возникновения, откуда он взялся на земле русской и где искать корень зла под названием “правовой нигилизм”. Чтобы ответить на этот вопрос вернуться во вторую половину XIX века и проанализировав некоторые произведения философской и литературной мысли, посмотреть, какое отражение они получили в произведениях века XX.

Глава III

Исторические и литературные аспекты правового нигилизма.

Американский исследователь общественной мысли в России А. Валицкий, работавший на территории Российской Империи во второй половине XIX века говорил, что праву как феномену объективной действительности в нашей стране не повезло. Валицкий говорил, что в России право отвергалось “по самым разным причина: во имя самодержавия или монархии, во имя Христа или Маркса, во имя высших духовных ценностей или материального равенства “*.

У большинства людей, прочитавших эту фразу, первая

*- “Вопросы философии” 8/1991 г. стр 25

“Нравственность и право в теориях русских либералов” Валицкий А.

реакция, как правило, однотипна — это категорическое несогласие. Но если вдуматься в слова этого знаменитого исследователя, то нельзя не согласиться. Что они содержат в себе рациональное зерно (как принято говорить, cum grano salis (лат)).

С одной стороны, в конце XIX века был произведён ряд крупных юридических преобразований с использованием довольно развитой и совершенной правовой техники (судебная реформа 1864 года), в России этого периода постепенно сложилась сильная юридическая наука на уровне самых высоких мировых стандартов, а юридические профессии приобретали всё больший вес в обществе. Но, с другой стороны, ни в одной стране мира не было столько идеологических течений, отмеченных печатью антиюридизма, а в лучшем случае — безразличия к праву. Попытаюсь конкретизировать данное утверждение.

7 стр., 3299 слов

Права ребенка: понятие, виды

... ребенок", "дети", "несовершеннолетний" тождественны. В СК РФ права несовершеннолетних детей подразделяются на два вида: личные права и имущественные права 2.Виды прав ребенка .1 Личные права право несовершеннолетний дети имущество К личным правам несовершеннолетних детей относятся: §право ... и образования детей. В этой связи необходимо отметить, что в России издревле воспитывалось уважение у детей к ...

Консерваторы и демократы.

Отмечая принципиальное сходство исторических судеб России и Запада, представители консервативного крыла общественной мысли (так называемые славянофилы ) считали, что России свойственно строить свою жизнь на началах нравственных, религиозных и (говоря современным языком) патерналистических. Запад же, по их мнению, больше тяготел к “механическому юридическому устройству”, предпочитая путь “поклонения государству”. В то время как в Европе активно формировались выдержавшие затем испытания временем публичное и частное право, представители славянофильской ориентации настаивали на том, что русский народ необычайно самобытен, это “народ негосударственный” (К.С. Аксаков), право и конституция ему не нужны в принципе как таковые. И.С. Аксаков, поддерживая точку зрения своего старшего брата, предрекал скорую гибель так называемых “правовых государств”, говоря: ”Посмотрите на Запад. Его народы увлеклись тщеславными побуждениями, поверили в возможность правительственного совершенства, наделали республик, настроили конституций и обеднели душой, готовы рухнуть каждую минуту”. Известный поэт-сатирик того времени изложил взгляды многих славянофилов в шутливо-стихотворной форме:

“Широки натуры русские.

Нашей правды идеал

Не влезает в формы узкиеъ

Юридических начал”.*

Разумеется, несмотря на внешний (с точки зрения современности) абсурд данных высказываний к ним нельзя относиться поверхностно. Было бы большой ошибкой видеть в

*- “Вехи” М. 1909г. стр 131

славянофильстве лишь причуды групп консерваторов, пытавшихся заменять заимствованные в русский лексикон слова с запада на исконно русские аналоги (например, “калоши” на “мокроступы”).

Ведь необходимо учитывать, что проблема эта намного глубже на самом деле, чем может показаться неопытному исследователю на первый взгляд. Раздвоенность русской общественной мысли на западников и славянофилов (антизаконников) — её constanta. И в последующем плоть до наших дней на идеологической арене постоянно присутствовали различные варианты, предлагавшие стране особые, “самобытные” пути развития и при этом (что особенно важно для нынешнего исследования) при “распределении ролей” в общественной и государственной жизни, макеты и планы которых предлагались, право почти всегда оказывалось “на задворках” (в самых лучших случаях праву отводилась второстепенная роль).

Как ни скомпрометировала себя формула “пережитки прошлого в сознании людей”, которой так долго объяснялись причины правонарушений при социализме, без нее при ответе на поставленные вопросы не обойтись. Формирование национального сознания в России в течение длительного времени шло в таких условиях, которые не могли не породить широкомасштабного юридического нигилизма. Он — естественное следствие способов правления, которыми пользовалось русское самодержавие, многовекового крепостничества, лишавшего массу людей правосубъектности, репрессивного законодательства, несовершенства правосудия. Имело значение и отсутствие должного внимания к праву со стороны православной церкви (в отличие, например, от католической, роль которой в рецепции римского права весьма существенна).

6 стр., 2859 слов

Задачи а: определить качественные характеристики метода «диалектики ...

... о "Детстве", "Отрочестве" графа Л.Н. Толстого, отмечая отличительные особенности его таланта, указывал на то, что писателя интересует, прежде всего "диалектика души" героя, сам психический процесс, его формы, ... чтобы все были довольны...». Большую роль в духовном развитии мальчика сыграла простая русская женщина — Наталья Савишна. «Вся жизнь ее была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение», ...

У Герцена было достаточно оснований, чтобы сказать: “Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школою. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы он звания ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает правительство”.

Толстовство.

В 1910 году в Москве с небольшим интервалом хоронили двух известных всей России людей, и оба раза похороны вылились в массовую политическую демонстрацию. Один из них — лидер кадетской партии, председатель Государственной Думы проф. С.А. Муромцев, другой — великий русский писатель Л.Н. Толстой. Очевидно, эта близость во времени и породило сопоставление, сделанное другим деятелем партии кадетов Н. Гредескулом в статье, посвящённой памяти Муромцева. Оно звучало так: ”И как общественный деятель, и как учёный Муромцев видел в праве величайшую общественную ценность…. он любил право как священник любит свою службу или как художник любит своё искусство… В этом отношении он был полной противоположностью, например, Л.Н. Толстому, который ненавидел и презирал право”.*

Если прочитать основные произведения писателя именно под углом отношения Л. Толстого к юриспруденции, систематизировать все высказывания его о праве, правосудии, юридических профессиях и науке, то получиться неплохое обвинительное заключение. Центральным обвинением правосудия стало произведение “Воскресение”, где, во-первых, происходит грубейшая судебная ошибка по вине присяжных заседателей (престиж которых был несомненно также подорван этим романом), а, во-вторых, сами “вершители правосудия” показаны в весьма не приглядном виде — это люди, которых абсолютно не волнует судьба подсудимой и которые даже во время судебного заседания целиком поглощены своими проблемами.

На склоне лет Л.Н. Толстой в “Письме студенту о праве” высказался предельно кратко, назвав право “гадким обманом”.** Закон и совесть для писателя — понятия альтернативные и даже полярные; жить нужно не по закону, а по совести.

Многие последователи справедливо отмечали, что антиюризм Толстого сложился на благородной почве осуждения российских

*- “Сборник статей” Муромцев С.А. ; М. 1911г. ; стр318 -319

**- Полное собрание сочинений Толстой Л.. том 38 стр 281

порядков, особенно это касалось беззащитности простого человека перед беспристрастным лицом закона и всемогущей юстиции. Однако не правы те, кто считает, что Толстой нападал только на отечественные законы, — писатель не щадил и более развитые в демократическом плане правовые системы. В 1904 году, отвечая американской газете, Л.Н. Толстой утверждал, что усилия западных стран, результатом которых стала конституция и декларация прав и свобод. Были напрасными и абсолютно не нужными, это был неправильный и ложный путь. Досталось и юридической науке, которую писатель квалифицировал (всё в том же “Письме к студенту”) как ещё более лживую, чем политическая экономия.

11 стр., 5349 слов

Учение И. Канта о праве и государстве

... знания, в том числе и философии. 1. Учение И. Канта о праве и государстве «Государство (civitas), - пишет Кант, - это объединение множества людей, подчиненных правовым законам. Поскольку эти законы необходимы, как априорные законы, то есть как законы, сами собой вытекающие ...

По мнению известного юриста и политического деятеля В.А. Маклакова, известного своими трудами по истории русской общественной мысли, “ни на какую другую деятельность, кроме разве военной, Толстой не нападал так настойчиво и постоянно, как на судебную”.* Впрочем, необходимо отметить, что в этих нападках Толстой не был одинок. В русской литературе подобное отношение к суду (а во многом и к праву и к закону) получили широкое распространение. В самом деле, если взять, например, творчество Ф.М. Достоевского, то мы увидим без труда то же самое неуважительное (если не сказать презрительное) отношение к закону, что и у Толстого, т.е. тот же самый правовой нигилизм. Родион Раскольников (“Преступление и наказание”) — убийца, но у читателя (вслед за самим Достоевским) возникает к нему невольное сочувствие, он (читатель) симпатизирует Раскольникову намного больше, чем, скажем, следователю Порфирию с его казуистикой и “душевыматыванием”, хотя, казалось бы, следователь выполняет нужную функцию, — пытается изловить и изобличить преступника, чтобы подвергнуть его справедливому наказанию.

Во втором наиболее известном произведении Достоевского — о “братьях Карамазовых” происходит чудовищная ошибка, из-за которой ломаются судьбы и несправедливо обвинённого, и близких ему людей. Известный писатель М. Алданов. Анализируя подобные взгляды писал: “В русской литературе есть немало симпатичных убийц, но нет ни одного симпатичного адвоката… Она не любит суд вообще и в его изображении шло “по линии наименьшего сопротивления”.

“Вехи”.

Несомненно, что представители русской религиозной

*- Советское государство и право №9/1978г. ; “Толстой о праве и юридической науке” Смолярчук

философии Н.Н. Бердяев, С. Н. Булгаков и др., объединившиеся в авторский коллектив получившего широкую известность сборника “вехи”, обладали высокой правовой культурой. И, тем не менее, общая позиция мировоззрения авторов “Вех” отмечена глубокой печатью антиюридизма.

В предисловии к сборнику эта позиция сформулирована так:

“ Признание теоретического и практического первенства духовной жизни над внешними формами общежития в том смысле, что внутренняя жизнь личности есть единственная творческая сила человеческого бытия и что она, а не самодовлеющие начало политического порядка, является единственным прочным базисом для всякого общественного строительства”*.

Характерно, что даже Б.А. Кистяковский, единственный защитник права в сборнике, делал существенные уступки своим философским коллегам. Право, писал он, “ не может быть поставлено рядом с такими духовными ценностями, как научная истина, нравственное совершенство, религиозная святыня”**. Право для Кистяковского — это лишь внешняя свобода, обусловленная общественной средой, а потому относительная. Она на порядок ниже безотносительной внутренней свободы, т.е. свободы духовной. Но Кистяковский хотя и признаёт, что эта внутренняя свобода зависела и от права, он понимает опасность “кризиса самосознания” и недооценки социальной роли права. Но в сборнике он одинок.

В.С. Соловьёв, яркий мыслитель и если не основатель, то предтеча школы религиозных философов, в своем поиске универсального мировоззрения помнил о праве, но отводил ему не очень значимую роль “некоторого минимума нравственности”. Этого барьера правопонимания представители школы преодолеть не смогли. По мнению же Бердяева, право имеет значение в человеческом общении лишь как средство помешать проявлению низменных свойств и пороков людей и гарантировать тем самым “минимум человеческой свободы”. “Правовой строй, по его мнению -, это лишь “узаконенное недоверие человека к человеку”.***

2 стр., 952 слов

Предмет философии права

... подразумевается поиск некоего высшего правового начала вне субъективного закона и независимо от законодателя (правоустанавливающей власти).В учениях легистов предметного понятия философии права, как некоего непредвзятого понятия попросту нет, и не может быть, поскольку ...

Право не обладает потенциалом для широких преобразований и совершенствования общества. “Можно

*- “Вехи” М. 1991 стр 23

**- “Вехи” “В защиту права” Кистяковский Б.А. стр 109

***- “Философия неравенства ” Бердяев Н. М. 1990г. стр 90

признавать неизбежность и относительную иногда полезность конституционализмаи парламентаризма, но верить, что этими путями можно создать современное общество, можно излечить от зла и страданий уже невозможно… Вера в конституцию — жалкая вера. Вера должна быть направлена на предметы более достойные, делать же себе кумира из правового государства недостойно”.

Итак, праву отведено небольшое место в системе социальных ценностей, в ряду средств общественного прогресса. Видный русский юрист И.А. Покровский писал о позиции авторов “Вех”, что за призывом к нравственному совершенству, в поисках абсолютного добра был оставлен без внимания тот практический путь. По которому следует идти. “По этой же причине мы свысока и с презрением относимся к праву. Мы целиком в высших областях этики, в мире абсолютного и нам нет никакого дела до того в высокой степени относительного и несовершенного порядка человеческого общения, которым является право”*.

На страницах не менее известной книги “Из глубины. Сборник статей о русской революции”, где примерно тот же круг авторов, что и “Вехах” была сделана попытка осмыслить “то ни с чем не сравнимое морально-политическое крушение, которое постигло наш народ и наше государство”. На страницах того же сборника И.А. Бердяев резко обрушился на “толстовский анархизм”. Он писал: “Толстой оказался выразителем антигосударственных, анархических инстинктов русского народа. Он дал этим инстинктам морально-религиозную санкцую”. Однако в том, что касается права, различия между Толстым и Бердяевым не столь существенно. Ведь и Бердяев ставил нравственные и христианские заповеди куда выше права.

Чтобы у читателя не сложилось слишком мрачное представление напомним ещё раз о том, что в России в конце XIX-XX веков существовало сильное либеральное течение, которое вело активную деятельность в защиту права, конституционализма, правовой государственности. Юридическая наука находилась на уровне высоких мировых стандартов, возросла роль юридических профессий. Но в стране с огромным, исторически образовавшимся дефицитом правосознания, низкой правовой культурой, активным антиюридизмом в духовной этого оказалось мало.

*- “Из глубины. Сборник статей о русской революции” М. 1991г. стр223-22470

Антиправовой морализм.

После этого “правового урока”, который получила наша страна в ходе социалистического строительства, сегодня мало кто решится поставить под сомнение высокую социальную ценность права и предсказать его отмирание. Юридического нигилизма немало, но он осуждается. Идея правового государства достаточно прочно вошла в сознание и определяет многие ориентации. Это не означает, что на идеологическом уровне (не говоря уже об обыденном сознании) преодолены все те убеждения и стереотипы, которые мешают достаточно полному пониманию права, его социального потенциала. В числе таких предубеждений — одномерное представление о праве лишь как о средстве наказания и разрешения конфликтов, отождествление права и закона и т.д. Сюда же может быть отнесён и подход к праву, названный “антиюридическим морализмом”. При этом подходе право предстаёт как второстепенное, нижестоящее по отношению к “нравственным началам”. В сущности речь идёт о продолжении и развитии “веховской” линии.

13 стр., 6451 слов

Гарантии реализации прав и свобод человека и гражданина РФ

... конституционных гарантий прав и свобод, механизма их защиты в суде и пределы их осуществления, а также характеристика институтов, на которые возложена ответственность за их обеспечение и защиту. 1. ПОНЯТИЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ГАРАНТИЙ ПРАВ И СВОБОД. ЮРИДИЧЕСКИЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ...

В известной брошюре А.И. Солженицына “Как нам обустроить Россию?” имеется такой категорически сформулированный вывод: “Нравственное начало должно стать выше, чем юридическое”*. Прийти к такому заключению можно лишь отталкиваясь от, мягко говоря, не очень высоких представлений о праве. Так оно и есть: “Право — это минимум нравственных требований к человеку, ниже которых он уже опасен для общества”. Нетрудно заметить, что это определение построено преимущественно на модели уголовного права. Применимо ли оно, например, к институту основных прав и свобод человека, конституционным нормам? Не ошибка ли видеть в праве XXI века лишь преграду отклоняющемуся поведению? А.И. Солженицын не раз подчёркивал значение честности, совестливости, добропорядочности в торговом обороте “по устному слову, а не по письменному договору”. И, тем не менее, можно ли утверждать, что в рыночной экономике нравственные начала выше юридических.

Один из критиков просвещённого консерватизма (так он именует взгляды Солженицына) пишет: “Не это ли пренебрежение правом в пользу высших нравственных соображений — типичная черта тоталитарных режимов”**. Не хочется, конечно, тот пьедестал, на у Солженицына вознесена нравственность, нельзя недооценивать огромную роль морального и духовного начала в жизни общества и спорить с Александром Исаевичем, который требует жить не по лжи. Ведь внутренняя моральность права — одно из важнейших условий его эффективности. Право не претендует на то, чтобы в системе социальных ценностей стоять выше нравственности, но социальные схемы, делающие право второстепенным неприменимы.

Передо мной изданный в конце прошлого века сборник юридических пословиц и поговорок русского народа. Их немало, и среди них есть и такие, которые можно назвать позитивными: они осуждают преступность, говорят о необходимости выполнять взятые на себя обязательства, констатируют известные истины («дураку закон не писан») и даже содержат советы, сохранившие значимость и по сей день. Однако если попытаться вывести основную черту, своеобразную доминанту этого творчества — прямого отражения обыденного сознания широких масс населения, — то такой доминантой окажется право и правосудие. «Сила закон ломит», «не всякий прут по закону гнут», «законы святы, да исполнители супостаты», «судья — что плотник: что захочет, то и вырубит», «из суда, что из пруда — сухой не выйдешь», «быть так, как пометил дьяк» — примеры такого рода можно продолжать долго, включая и те пословицы («закон — что дышло: куда повернул, туда и вышло», «закон топтать нельзя, а около ходить можно»), которые имеют хождение и сегодня. Объективности ради отметим, что пословицы и поговорки народов западноевропейских стран также не балуют лестными оценками права, юристов и правосудие. Поэтому, в частности, требует существенных оговорок и корректировок, столь часто встречающихся в зарубежной литературе, жесткой противопоставительной схемы «почитания права» на Западе и «слабости юридических традиций в России». И тем не менее, следует признать, что формирование национального сознания в России отмечено печатью значительного юридического нигилизма у широких масс населения страны.

К сожалению, на современном этапе развития нашего государства и нашей правовой системы ситуация почти ни в чем не улучшилась, а во многом даже усугубилась. По мнению известных российских правоведов, сегодня правовой нигилизм силен, как никогда. Как утверждает известный юрист Н. Матузов, “Сегодняшняя система российского права просто опутана паутиной нигилизма”*. С ним абсолютно согласен такой известный и авторитетный теоретик права, как И. Нерсесянц, который говорит о том, что из-за сегодняшнего правового нигилизма даже самые совершенные законы с безукоризненной юридической техникой обречены на гибель, т.к. неминуемо разобьются о стену народного недоверия и недопонимания.

Глава IV

Источники правового нигилизма.

Говоря о несовершенстве современного законодательства как одном из источников правового нигилизма, необходимо также отметить противоречивость современных законов (которая зачастую бывает отнюдь не случайной).

В самом деле, источников правовых норм в современной Росси просто неимоверное количество — это и Федеральные законы и указы Президента и Постановления Правительства и различного рода ведомственные Инструкции и Информационные письма, и это только то, что касается федерального уровня, а ведь в Росси есть еще 89 субъектов, государственные органы каждого из которых вправе в пределах своих полномочий осуществлять нормотворчество (плюс огромное количество актов органов местного самоуправления).

Разумеется, редкому счастливчику удается “не утонуть” в таком океане права — в нем необычайно сложно ориентироваться даже при условии полного соответствия этих актов друг другу — то есть при строгом соблюдении иерархии, согласованности принятых в них норм, что же тогда говорить о возможности правомерного поведения и уважения к закону, если в таком громадном количестве норм находится немало таких, которые противоречат друг другу или вообще нарушают сами устои нормотворчества. За примерами далеко ходить не надо — возьмем в начале противоречие в законах на федеральном уровне. Федеральные конституционные и просто федеральные законы обладают, как известно, высшей юридической силой (после международных договоров и Конституции) и остальные нормативные акты должны им соответствовать. Но что делать, если Федеральному закону противоречит Федеральный закон? Таких случаев, увы, немало. Приведу лишь несколько примеров: в Гражданском кодексе РФ 1995 года в главе о договоре банковского вклада и банковского счета установлены одни правила совершения подобного рода банковских операций, а в ФЗ “О банках и банковской деятельности” эти правила по абсолютно непонятным причинам изменены. Перед судами встает вопрос, норму какого закона выполнять? Практика выработало правило, по которому применению подлежит закон, принятый позднее. В моем примере это будет ФЗ “О банках и банковской деятельности”, — хотя надо признать, что гражданский кодекс, как унифицированный источник права все же авторитетнее. И как будет верить в святость закона человек, который ссылается в суде на норму Гражданского кодекса и с изумлением узнает, что вместо этой нормы действует другая — из абсолютно ему неизвестного ФЗ “О банках и банковской деятельности”. После такого заседания из зала суда выйдет убежденный правовой нигилист. Другой пример еще серьезнее — Уголовный кодекс РФ 1996 года. В общей части говорится о признаках добровольного отказа от совершения преступления и деятельного раскаяния, а в статьях Особенной части (например, статьи 205- Терроризм и 206-Захват заложника) эти признаки толкуются уже несколько по-другому. Но не нужно забывать, что в отличие от примера с ГК, где затрагиваются имущественные интересы граждан, в уголовном праве на карту поставлена человеческая судьба и противоречие (тем более в рамках одного закона) тут просто недопустимы. Это то, что касается законов, а ведь есть еще и огромное количество подзаконных нормативных актов, создатели которых стремились поставить их “во главу угла”, возвысить над остальными источниками права. Поэтому, как справедливо отмечает Н.И. Матузов: “не приходится удивляться тому обстоятельству, что многие подзаконные нормативно-правовые акты часто становятся надзаконными” * , иными словами в данные акты вносятся заведомо противоречащие федеральному закону нормы. Даже суды, которые по сути дела должны осуществлять защиту прав и интересов граждан зачастую усугубляют и без того серьезную путаницу в праве. Как известно, в качестве одного из источников права судебный прецедент у нас не признается. Тем не менее, наши суды это нисколько не смущает. То есть руководящие разъяснения, Постановления Пленума Верховного Суда и Информационные письма Высшего Арбитражного Суда РФ являются не разъяснением и толкованием уже существующих норм, а по сути дела созданием новых. Зачастую судам предписывается поступать вразрез с нормами действующего права — например, при рассмотрении практики по делам о взыскании задолженности арбитражным судам дано было право понижать проценты, подлежащие выплате, хотя в ГК такого варианта не предусмотрено. То есть по сути дела судебный прецедент у нас существует, так как если нижестоящие суды осмелятся не выполнить указания вышестоящего, то их решение будет все равно отменено в порядке надзора. Но следует заметить что ситуация с 2000 года изменяется в лучшую сторону, и все недостатки ликвидируются.

Конституция 1993 года. Как известно, она обладает высшей юридической силой и все остальные нормативные акты должны ей соответствовать. Однако, как отмечает А.В. Малько, наша Конституция вроде бы принятая путем всенародного голосования, на самом деле обладает малой легитимностью — ведь на референдуме 12 декабря 1993 года за проект Основного Закона проголосовало около 54% принявших участие в голосовании, поэтому можно сказать, что Конституция является главным документом меньше, чем для половины граждан России. Поэтому и отношении к ней у многих соответственное — Конституцию попросту нарушают, или в лучшем случае игнорируют. На этом фоне всеобщих нарушений часто кажутся просто смешными усилия Конституционного Суда, который после многочасовых заседаний путем неимоверно сложных системных толкований законов признает “неконституционной” ту или иную статью какого-либо

*- “Теория государства и права” Матузов Н.И. , Малько А.В. ; М. 1997г. стр 592

нормативного акта. Кстати, подобная практика принятия законов “незаконными” довольно негативно сказывается на общественном правосознании. Несмотря на все усилия Конституционного Суда, немалое количество законов еще до сих пор вопиющим образом нарушает Основной закон страны (например, в УПК срок задержания до предъявления обвинения 72 часа, а по Конституции 48 часов, и пока действует норма УПК), а если взять указ президента Р.Ф. Путина В.В. “О гарантиях Первому Президенту РФ”, то необходимо признать, что сей подзаконны ………..

Страницы: [1] | |